Отправлено: 15.03.12 18:17. Заголовок: Малолетка

Автор: freedom
Бета: Шато Марго
Название: Малолетка
Жанр: Angst, Romance
Рейтинг: R
Статус: в процессе
Пейринг: КВМ

Иллюстрация от Лены Bello4ka


Я тут:)

foget-me-not,

Шато Марго, Даша, спасибо за все-все-все . Ирина и К, Иришка, спасибо за консультирование меня по правовым вопросам


ЗЫ: Попробую пообещать регулярные проды

 Отправлено: 15.03.12 18:18. Заголовок: 1 - Ну что, Кулемина..

1
- Ну что, Кулемина, не живется спокойно, да? За месяц уже третий раз, - сотрудник отдела по делам несовершеннолетних указал вошедшей в кабинет девушке на стул. Закатив глаза, блондинка тяжело вздохнула, тряхнула головой и вразвалочку прошла к столу инспектора, прихватив стоящий чуть поодаль стул. По-хозяйски уселась напротив мужчины, нагло закинула одну ногу на другую так, что стопа лежала практически на колене, скрестила руки на груди и, звонко лопнув пузырь из жвачки, уставилась на милиционера. – Разговаривать не желаем? Ну смотри, дело твое. Однако чем больше приводов, тем хуже для тебя самой, ты…
- Да что я такого сделала?! – крикнула девушка, всплеснув руками. – Никого не убила, не ограбила. Подумаешь, кто-то спит чутко! Я, может, тоже просыпаюсь, когда соседи сверху ночью шастают по квартире, я же не бегу заяву на них писать!
- Кулемина, уймись! – жахнул по столу. – Если ты считаешь нормальным в три часа ночи шляться по улицам, орать непристойный песни под окнами и пугать жильцов на первых этажах, это не снимает с тебя ответственности. Кроме того, судя по перегару, вы там не чайком баловались. Лен, тебе пятнадцать, ты - ребенок! Ты вообще понимаешь, чем чревато твое поведение в будущем?! Тебе детей рожать!
- Как будто вас это очень волнует, - буркнула себе под нос.
- Представь себе, волнует. Я здесь двадцать лет работаю, и всякое повидал. Еще могу понять твоих ровесниц из неблагополучных семей. Но у тебя родители – врачи, дед - такой интеллигент, каких я в наше время и не встречал нигде. С юности его романы читаю, и в мыслях не было, что внучка Кулемина будет на учете у меня стоять. Хоть о нем подумай, у него же сердце больное, каждый твой привод здоровья ему не прибавляет. Лен…

Девушка с безразличным видом отвернулась, продолжая чавкать жвачкой. Не один десяток раз она слышала примерно одинаковые нравоучения из уст этого человека. Да, он всегда старался украсить свои измышления чем-то новым, более действенным, но сводилось все к одному. Лена выучила все его любимые словечки, все жесты; могла предположить, что он скажет в следующий момент, но оставалась непробиваемой. Со скучающим выражением лица она изучала солдатиков, стоящих на полке у окна. Уже успела запомнить порядок, в котором располагались медные фигурки, и всегда замечала, если какие-то поменяли местами.

- Алло, Кулемина! – инспектор перегнулся через стол и пощелкал пальцами перед ее носом, привлекая внимание. – Вот что мне сейчас делать? Время – четыре утра. Отпустить тебя одну я не могу, родственникам сообщить обязан. Петру Никаноровичу звонить – что ножом по сердцу его резануть.
- Так не звоните, - с усмешкой в ответ.
- Не хами мне тут! – подскочил на месте и нервно вытер покрывшийся испариной лоб. – Лен… Почему бы тебе не дружить нормальными девчонками? Болтали бы о тряпках, косметике, парнях, в конце концов, а? Ты же знаешь, что вся твоя компания – дети алкоголиков и бывших зеков. Думаешь, они придут, когда тебе будет плохо? Если сейчас бросили тебя и врассыпную кинулись, как только сирену услышали, так при первом же удобном случае подставить могут, как ты не понимаешь?!
- А я, знаете ли, не ищу выгоды. С кем хочу – с теми и общаюсь. И как-то не рассчитываю, что они мне стакан воды на смертном одре принесут.
- Пф-ф-ф, - инспектор устало потер глаза. - А что сама не сбежала?
- Да больно надо, - неприлично громко усмехнулась.
- Кулемина, Кулемина… Да черт с тобой, почти год долблю одно и то же – все без толку. Родителей нет на тебя… Ну что, деду звоню?
- Нет, – испуганно проговорила и подавилась жвачкой. – Не надо ему. Пожалуйста…
- А что мне прикажешь делать? – развел руками инспектор.
- Позвоните Степнову.
- Четыре утра! - пытался воззвать к ее совести. – Думаешь, он очень обрадуется?
- Поистерит, да перестанет.
- И как он позволяет тебе из себя веревки вить…

Мужчина достал мобильный и принялся искать в телефоне номер старого друга своего сына, которого знал еще ребенком. Ребята сдружились в секции по борьбе и общались до окончания школы. А потом пути разошлись, встречи стали реже, звонки бессмысленней, и, наконец, связь была потеряна окончательно. Но однажды, после разбоя, учиненного подростками на улице, милиционер наведался в школу, где училась одна из участниц происшествия. Там он долго беседовал с директором, потом тот составлял характеристику на ученицу. Далее последовали опросы преподавателей, где за девушку вступился учитель физкультуры, в котором и был узнан Витька из соседнего двора.

- Вить, это Карпов. Извини, что разбудил. У меня тут Кулемина твоя. Сможешь забрать?
Степнов прилетел через двадцать минут. Помятый и взъерошенный, невыспавшийся и злой, он с шумом ввалился в дверь. В домашних трениках, куртка нараспашку, ботинки в грязи, с прилипшими осенними листьями. Не дав опомниться никому из присутствующих, накинулся на Лену:
- Кулемина, совсем сдурела?! У тебя, вижу, ума палата! Помнишь последний разговор с Борзовой? Неужели не ясно, что ты висишь на волоске? Еще пара твоих выходок – и тебя исключат из школы! К двадцати годам будешь дворы мести с утра до ночи!
- Ой, Виктор Михалыч, вот не надо, а? – во взгляде появилось что-то едкое, колкое, свойственное уличной шпане. – Я уже столько пророчеств наслушалась относительно моего светлого будущего… То дворник, то проститутка, то наркоманка, то небо в клеточку. Показания расходятся, знаете ли…
- Не дерзи! – взревел учитель. – А ну, быстро на выход! Я тебе устрою небо в клеточку, будешь у меня в туалет по часам ходить…
- Стоп-стоп-стоп, - вмешался инспектор. – Не спешите так. Вить, я понимаю, что ты хочешь помочь Лене, но и меня пойми правильно. Я последние приводы заминал как мог. Родственникам не сообщал, школу в известность не ставил, хотя по долгу службы обязан. Больше так продолжаться не может. Еще раз попадется – все будет по уставу. Вплоть до судебных разбирательств, если до этого дойдет. И ты, Кулемина, подумай хорошенько, - обратился к девушке. – О себе, о Петре Никаноровиче подумай, да и о Викторе Михайловиче. Если бы не он… Да что я тебе рассказываю? Миллион раз проходили. В общем, хоть малейшее нарушение – пеняй на себя. Ясно?
- Яснее некуда, - не глядя на мужчину, небрежно ответила и подошла к двери.
Карпов мысленно перекрестил Степнова, пожал ему руку и, покачав головой, отпустил его с ученицей.

 Отправлено: 16.03.12 15:16. Заголовок: 2 - Лен, ты хоть ино..

2
- Лен, ты хоть иногда с головой общаешься?! – бесновал физрук на темной улице. – Надо же так вляпаться! И это в начале учебного года! Вот объясни мне, что случилось? Мозга за мозгу зашла? Почти год одно и то же! Ведь все хорошо было… Вроде училась неплохо, баскетболом занималась, друзья-подружи, сплетни о парнях…
- Да откуда Вам знать, как все было? – перебила учителя. – По себе судите, да? Ходит девочка в школу, медали приносит – значит, все у нее хорошо, так? «Физкульт-привет, Кулемина!» Тьфу! Вам и в голову не приходило поинтересоваться, как у меня дела! А подружки эти – одно название! Лицемерие, да и только…
- Хочешь сказать, твоя теперешняя компания лучше? Поголовно алкоголики и наркоманы! Еще не надоело смотреть, как они по очереди на зону ходят?
- Зато они не врут, что им до меня есть дело. И знают, что мне так же на них плевать. – Девушка с остервенением пережевывала жвачку. Отвечать на вопросы учителя и дальше не было ни малейшего желания.
- А я? – Виктор перегородил ей дорогу. – Мне, по-твоему, тоже нет дела? Я срываюсь ночью, чтобы забрать тебя из отделения, выгораживаю перед Борзовой, когда ты прогуливаешь уроки, вру Петру Никанорычу, что ты со мной на соревнованиях, а сам сутками ищу тебя по всему городу! Мне тоже плевать?! – перешел на крик.
– Да я вообще не понимаю, зачем Вы со мной возитесь, - процедила сквозь зубы. – Надо было учинить разбой, чтобы Вы обратили на меня внимание.
Лена обошла мужчину и быстро зашагала прочь. На ходу достала из кармана початую пачку дешевых сигарет, а через десяток секунд облако едкого дыма окутало идущего следом Степнова.
- Что ты себе позволяешь?! – в два шага он оказался рядом и отобрал сигарету. – Давай остальные! – протянул руку.
- С Вами никаких денег не напасешься, - не желая больше пререкаться, Лена небрежно бросила пачку мимо руки учителя.
- Деньги надо тратить с умом. - Физрук крепко сжал ее предплечья и прошипел прямо в лицо: – Я сделаю из тебя человека, запомни это.
- Пустите, мне больно! - вырвалась и еще быстрее пошла в сторону дома.

Пока Лена, стоя перед дверью квартиры, искала в сумке ключи, Виктор прислонился спиной к стене и задумался. А ведь действительно, когда она была для него просто лучшей спортсменкой, дальше нормативов он и не смотрел. О том, что девушка живет без родителей, с одним дедом, узнал лишь, когда Карпов впервые пришел в школу. До последнего не верил, что инспектор говорит именно о ней. Он был уверен: либо произошла ошибка, либо Лена совершила глупость и обязательно образумится. Не было и мысли о подобном развитии событий. Ошибся. Без малого год Степнов жил от привода до привода и все это время пытался достучаться до ученицы. Но только сейчас понял, что методы были неправильными.
Щелкнул замок. Не попрощавшись, девушка скрылась за дверью квартиры, и учителю осталось только уйти. Пока ехал в лифте, набрал СМС: «Завтра без десяти восемь жду около подъезда. Чтоб без опозданий и с учебниками».
Лена устало прочла сообщение, швырнула телефон на заваленный книгами стол. Дед посапывал в соседней комнате. Он не заметил ни ухода девушки, ни ее возвращения. На сон осталась пара часов, а потом надо собираться в школу. По сегодняшнему поведению Виктора стало понятно, что Кулемина довела его окончательно. Если она не явится в назначенное время, он собственноручно вытащит из кровати и приведет в школу в чем мать родила. Не разбирая постели, она опустилась на покрывало, а через минуту крепко спала.

Степнов же не сомкнул глаз до самого звонка будильника. Мысль, что он сам виноват в происходящем, не давала покоя. Быстро встал, принял душ, выпил стакан кефира и отправился к Лениному дому. Ровно в семь сорок пять был на месте. Пятнадцать минут топтался на улице под моросящим дождем, а когда понял, что ждать дальше бесполезно, рванул в подъезд.

Настойчивый звонок в дверь прокрался в сон девушки сигналом для начала завтрака в колонии для несовершеннолетних. Потом кто-то неистово начал трясти ее за плечо, отчего Лена распахнула глаза. Над ней склонился взволнованный дед, босой, в полосатой пижаме.
- Леночка, проснись. В школу пора, за тобой Виктор Михалыч зашел.
- Уже встаю, - пробубнила под нос.
- А ты чего в джинсах-то спишь? Еще и поверх покрывала. Неудобно ведь…
- А? – Кулемина огляделась по сторонам. – А я уже вставала, - сориентировалась девушка, – прилегла и уснула.
Сейчас в дверном проеме она заметила учителя. Выражение лица было крайне суровым, будто это и не Степнов вовсе, а бык перед красной тряпкой. В голове промелькнула мысль, что если б не дед, он бы не сдерживал эмоций и сказал все, что думает о поведении своей ученицы.
- Три минуты на сборы. Жду тебя у лифта, - строго посмотрел на девушку и вышел.

Лена наспех умылась прохладной водой. Посмотрела в зеркало. Глаза опухшие, кожа бледная, волосы взлохмачены. Ужасно захотелось принять ванну, хотя бы ополоснуться под душем, чтобы почувствовать себя человеком, но не позволяло время. Дед побежал на кухню сооружать ей с собой нехитрый завтрак, и никакие протесты не могли умерить его пыл в заботе.
Вскоре Кулемина вышла на лестничную площадку. Остановилась около учителя, развела руками, как бы обозначая свою готовность. Степнов нажал на кнопку лифта и потребовал открыть сумку. Бутерброды, учебник по алгебре, по русскому, две тетради, дневник…
- Пенал где?
- В Караганде, - огрызнулась девушка. Но Виктор так посмотрел на нее, что желание острить отпало. – В боковом кармане.
- А это зачем? – достал со дна сумки новенькую пачку сигарет, предусмотрительно припрятанную на черный день. – Зачем?!
- Не Ваше дело! И вообще, кто давал право в моих вещах копаться?
Лена вырвала сумку у мужчины и потянулась к сигаретам, но тот одернул руку и убрал пачку во внутренний карман своей куртки.

 Отправлено: 17.03.12 10:41. Заголовок: Девочки, хороших вых..

Скрытый текст

Девочки, хороших выходных)))

3
До школы шли в напряженном молчании. Кулемина всем своим видом показывала, что присутствие учителя рядом нисколько не изменит ее привычек. Она намеренно наступала в лужи, смачно плевала в сторону, игнорировала все возможные правила, начиная с ПДД и заканчивая правилами приличия. И если в ряде случаях Виктор делал вид, что не обращает внимания на поведение девушки, то когда она шагнула под колеса автомобиля, он схватил ее под руку и, резко втянув обратно на тротуар, развернул к себе.
- Если на тебе хоть одна царапина появится, сам покалечу, - прошипел ей в лицо. – Так что будь благоразумной.
Лена ничего не ответила, только выдернула руку и пренебрежительно отвернулась.
В школе расстались сразу, как вошли. Степнов строго наказал девушке ждать его после окончания уроков, она лишь закатила глаза. Перспектива проторчать семь уроков за партой не прельщала нисколько. Мало того, что домашнее задание не сделано, так еще и большинства нужных учебников с собой не оказалось. В сумке болтались те, которые она бросила наобум пару недель назад. Но деваться некуда: физрук попросил охранника Петра Степановича проконтролировать Ленины передвижения в пределах школы, а на улицу одну велел не отпускать ни под каким предлогом.
Первым уроком в расписании значилась геометрия. Недолго думая, Кулемина решила пересидеть сорок минут в туалете. Прогулов в журнале напротив ее фамилии красовалось больше, чем пустых клеток и двоек вместе взятых, так что Борзова сильнее удивится, если она заявится на урок, чем если не придет вовсе.
Бросив сумку на кафельный пол, девушка расположилась на подоконнике. Большинство учениц, заходивших по нужде, исчезали так же быстро, как и появлялись. Они предпочитали не связываться с Кулеминой, потому что слава хулиганки давно распространилась по всей школе. Лену вообще старались обходить стороной с того момента, как впервые пришел Карпов. История разбойного нападения обросла множеством слухов, и теперь Лена слыла чуть ли не главарем банды. Единственным человеком, не осторожничающим с девушкой, был парень по кличке Гуцул. Он никогда не избегал ее, не боялся ее взгляда и даже мог перекинуться парой слов. Был момент, когда Кулемина хотела привлечь его в свою компанию, но он дал понять, что его не интересует пустое времяпрепровождение. Наверное, Гуцул был единственным одноклассником, которого она в некотором роде уважала.
Второй урок удалось провести на том же подоконнике, а вот во время третьего наведалась уборщица. Отчитала девушку за прогул и отправила в класс, пригрозив, что поставит в известность Борзову. По расписанию была химия, но и туда Лена не горела желанием идти. Спрятавшись на первом этаже под лестницей, она удобно разместилась в старом кресле, которое сюда вынесли из канцелярии, и задремала.

- Подъем, Кулемина! – над ухом прогремел голос Степнова, и девушка почувствовала толчок в плечо. – Алле, вставай, ночами надо спать!
Лена еле разлепила глаза и увидела строгое лицо учителя. Он уже держал в руках ее сумку и выжидающе смотрел.
- Я так понимаю, нет нужды спрашивать, была ли ты на уроках… Поднимайся и бегом в спортзал. Звонок через две минуты.
Как же невесело смотреть на удаляющуюся спину физрука, понимая, что сейчас он отыграется если не за все убитые нервные клетки, то за немалую их часть. Урок физкультуры, а у ученицы и формы-то нет. Да что там форма! Она, наверное, и подтянуться пары раз не сможет, а ведь когда-то была первой спортсменкой школы.
Опасения подтвердились: Виктор гонял Кулемину как никогда. Она бегала, сдавала нормативы по отжиманиям и прыжкам через скакалку, кувыркалась и прыгала через козла. Одноклассники видели боевой настрой физрука и старались не нарываться. Знали, что мужчина он вспыльчивый, и лучше лишний раз под горячую руку ему не попадаться. На девушку поглядывали кто с опаской, кто со злорадством. Прежние подружки – с издевкой и явным превосходством.
Звонок Лена приняла за счастье. Организм напрочь отвык от нагрузок, так что теперь и без того вымотанная бессонной ночью и нервным напряжением девушка еле держалась на ногах, но впереди оставался еще один урок. И она мужественно высидела его, борясь с чувством омерзения от запаха пота, липнущих к телу джинсов и футболки.
На первый этаж спустилась одна из первых. Хотела проскользнуть мимо охранника и избежать компании Виктора. Общения с ним за последние часы было в избытке, да и перспектива идти домой под конвоем не радовала. Но бдительный Петр Степанович сразу засек девушку, пытающуюся скрыться за чужими спинами школьников, которые выходили на улицу.
- А-ну, стоять! – Успел схватить за лямку сумки. – Ты, значит, сбежать вздумала, а мне потом перед Степновым отчитываться? Нет уж, красавица, так не пойдет. Садись и жди учителя.
Лена обреченно опустилась на банкетку под бдительным взором охранника. Физрук не заставил себя долго ждать. Он предполагал, что девушка может улизнуть, поэтому быстро убрал инвентарь и поспешил к месту встречи. Когда увидел ее сидящей около выхода, мужское сердце дрогнуло. Измученная, сгорбившаяся, голову подпирают руки, полураскрытая сумка валяется под широко расставленными ногами, волосы растрепаны. В голове так и стучало: «Это ты, Степнов, ее упустил».
- Готова? – строгий голос учителя вывел Лену из забытья.
Не говоря ни слова, она нащупала на полу сумку, встала и поплелась к выходу. Оказавшись на улице, Лена вдохнула сырой воздух и почувствовала непреодолимое желание курить. Как на зло, денег на сигареты не было ни копейки, а две последние пачки канули в Лету благодаря ее провожатому. Ну ничего, вот дойдет до дома, отделается от учителя и наведается к кому-нибудь из ночной компании.
Кулемина шла так быстро, что даже физрук, преследующий ее, запыхался. Около подъезда остановилась.
- Спасибо, что проводили, Виктор Михалыч, - сказала с сарказмом, даже чуть поклонилась. – До свидания.
- А я тебя еще не проводил. Вот деду передам с рук на руки, тогда и попрощаемся, - мужчина был непреклонен. В подтверждение своих слов открыл дверь и пропустил девушку вперед. Кулеминой осталось только подчиниться.
Открывая квартиру, она ждала, что Степнов все-таки оставит ее в покое, но он преспокойно наблюдал за всеми ее действиями и, казалось, не собирается уходить.
- Все, я дома, - Лена победоносно распахнула дверь и перепрыгнула через порог.
- Хорошо, - невозмутимо ответил Виктор. – Завтра в семь пятьдесят у подъезда. И давай, уроки делай.
Мужчина протянул руку к двери и захлопнул ее со своей стороны. Девушка стояла как вкопанная. Теперь она поняла, что учитель взялся за нее со всей ответственностью. Значит, просто так не отстанет и будет следить за каждым ее шагом. Врезала кулаком по косяку, швырнула сумку в угол, скинула кроссовки и прошла на кухню. На полу, прислонившись к стене, сидел Петр Никанорович и держался за сердце.

 Отправлено: 18.03.12 10:20. Заголовок: 4 Лицо деда было бле..

4
Лицо деда было бледным, дыхание – тяжелым, лоб покрылся испариной. Испуганная Лена бросилась к нему. Он пытался что-то сказать, но из его уст вырывались только бессвязный шепот и хрип. Девушка растерялась и не придумала ничего лучше, чем позвонить Степнову, который только успел выйти из подъезда, а сразу после звонка поспешил вернуться. Сохраняя хладнокровие, мужчина вызвал скорую и помог старику переместиться на диван.
Потом приехали врачи, сделали укол и сообщили, что забирают пациента в стационар. Когда они удалились за каталкой, Лена растерянно металась по квартире, пытаясь собрать все самое необходимое. Вещи валились из дрожащих рук, девушка никак не могла сообразить, что именно может пригодиться в больнице, поэтому бесцельно открывала и закрывала шкафы, сваливая в пакет первое, что попадалось на глаза. Виктор и здесь пришел на помощь. Он ознакомился с содержимым пакета, половину выложил на стол, а потом озвучил, чего не хватает.
В приемном отделении девушку долго спрашивали о состоянии здоровья Петра Никаноровича, о принимаемых лекарствах и образе жизни. Физрук все время был рядом. Если Лена запиналась, он выводил ее из ступора наводящими вопросами, поддерживал как мог. Чуть позже лечащий врач сообщил, что у старика инфаркт, сейчас состояние стабильное, но пока он нуждается в постоянном контроле, поэтому пару дней придется провести в отделении реанимации. Бледной Лене он велел ехать домой и принять успокоительное. На ее протесты ответил, что к деду ее все равно пока не пустят, а как только его переведут в палату, она первая об этом узнает. Тогда можно будет и навестить, и передать гостинцы.
На улицу девушка вышла абсолютно опустошенной. Чувство одиночества окутало с ног до головы. Тот единственный близкий человек, который действительно ее любил и искренне беспокоился, сейчас сам в тяжелом положении. Виктор тронул ее за локоть:
- Лен, вон автобус едет. Пойдем на остановку, а то сейчас ливень начнется. – Действительно, заметно потянуло холодом, небо заволокло серыми тучами, а на асфальт начали падать первые крупные капли.
- Нет. Вы идите, если хотите, а мне нужно прогуляться. Здесь до дома недалеко, всего пять остановок, - подняла воротник куртки и поежилась.
- Лен, не дури, промокнешь.
- Да что Вы ко мне привязались-то? – отпихнула протянутые к ней руки. – Вам какое дело?! Я не нуждаюсь в Вашей заботе, валите отсюда! – крикнула девушка. Развернулась и быстрым шагом пошла прочь.
- Кулемина, стой! – не сдавался физрук. Догнал и резко развернул к себе. – Слушай, ты сейчас переживаешь из-за деда, я понимаю, но это не повод свое здоровье подрывать. Не май месяц на улице, сейчас промокнешь, еще простудишься.
- Подумать только, сколько внимания к моей скромной персоне, - огрызнулась. - Идите своей дорогой!
В этот момент небо будто прорвало. Улица вмиг опустела. Асфальт моментально намок и потемнел. Из-за резко меняющегося ветра дождь больно хлестал девушку и мужчину. С деревьев срывались желтые и красные листья, летели в лицо и путались в волосах. Воспользовавшись мгновенной заминкой учителя, Лена бросилась бежать. Но он быстро сориентировался и снова перегородил ей дорогу. Девушка пыталась его обойти, но он не давал прохода. Она начала толкать его в грудь, а он пытался успокоить ее и сдержать новые удары, нацеленные на лицо. Почувствовав свою слабость перед мужчиной, Кулемина начала кричать на него. Поняла, что он ее не отпустит. Отступила на несколько шагов и продолжала пятиться назад. Здесь Степнов реально испугался за ученицу: волосы окончательно промокли и теперь липли ко лбу и шее; пальцы сжаты в кулаки; сумка волочится по лужам вслед за отступающей девушкой; взгляд, полный злобы и ненависти, бегал по его лицу.
- Лен, - сказал как можно спокойнее, но громко, чтобы перебить шум дождя. – Пойдем, я тебя до дома провожу. – Сделал шаг, другой, протянул к ней руки. Но Кулемина запустила в него своей сумкой и снова сорвалась с места.
Виктор со сноровкой бывалого вратаря отбил летящий в него снаряд. В два шага оказался около Лены. Теперь он не успокаивал и не уговаривал. Обхватил ее за талию и приподнял, разворачивая в другую сторону. Она кричала, билась, дергала ногами, пытаясь вырваться, но ничего не выходило.
Потеряв всякую надежду остаться одной, девушка зарыдала в голос. Ругала учителя на чем свет стоит и колотила его кулаками. Степнов только крепко держал ученицу, не позволяя ей вырваться. Он понимал, что пройдет несколько минут, и она обессилеет. Так и вышло. Истерика отступила, сменившись редкими всхлипами. Дождь продолжал лить, но ветер стих, и теперь ровные струи врезались в асфальт. Девушка больше не сопротивлялась. Опустила глаза, послушно стояла, когда он поправлял ее куртку, а потом плелась следом, пока он не взял ее за руку и не потащил за собой.
До дома добрались через полчаса. Степнов хотел поймать машину, но не рискнул. Они с Леной были мокрые насквозь, да и от девушки можно было ожидать чего угодно. Едва зайдя в квартиру, Кулемина хотела захлопнуть дверь, но Виктор поставил ногу на порог и прислонился к косяку.
- Спасибо, что проводили, - процедила сквозь зубы Лена, пытаясь дать понять физруку, что он может быть свободен.
- Я останусь с тобой, - абсолютно невозмутимо, безапелляционно заявил мужчина.
Толкнул дверь. Лена отшатнулась.
- Вы здесь не останетесь, - так же твердо, в тон Степнову.
- Я не могу оставить тебя одну. Помнишь, что Карпов сказал? Еще один привод – и все, светлое тюремное будущее тебе обеспечено. – Мужчина снял вымокшую куртку и бросил ее на пол. – А я не хочу, чтобы некогда лучшая спортсменка школы закончила жизнь в полосатой пижаме. – На верхнюю одежду приземлились грязные кроссовки. – Пока деда дома нет, за тобой глаз да глаз нужен.
- На фиг Вам это надо?! – уперла руки в бока.
- Надо. И не таких к нормальной жизни возвращали.
- Самоутвердиться решили? – усмехнулась. – Бандюганов воспитывали, а какая-то девчонка не поддается, да? А если не выйдет, что тогда?
- Выйдет. – Подхватил края мокрой футболки и потянул вверх. Увидел, как Лена смотрит на него, и осекся. – Поесть надо.
Девушка проводила Степнова взглядом. В отсутствии отца она не привыкла видеть дома молодых мужчин. В голову полезли самые разные мысли. От «В холодильнике – шаром покати» до «Вдруг, будет приставать?»
- Что Вы себе позволяете?! – не раздеваясь, влетела на кухню.
Виктор шарил в холодильнике. С появлением девушки глубоко вздохнул.
- Если позволишь, я выпью молока. И раз уж я остаюсь здесь, будь любезна, не ходи по квартире в уличной обуви. Мыть-то наверняка не будешь.
- Что?! – Лениному возмущению не было предела.
- А то! Привыкай к порядку! И давай, шуруй в душ, а то простынешь.
- Вы не имеете права здесь находиться! Я… я в милицию позвоню!
- Угу, - поджал губы Степнов. – Звони. А я пойду к Карпову и скажу, что Петр Никанорыч в больнице, а ты одна дома. Думаешь, он позволит, тебе остаться без присмотра? - Сделал глоток прямо из пакета. – Выбирай: или здесь со мной, или в компании с малолетними преступниками в приемнике.
Теперь Кулемина осознала, что выбора у нее нет. Загнанная в угол, она ударила кулаком в дверь и пулей вылетела из кухни.

 Отправлено: 19.03.12 06:29. Заголовок: 5 Виктор не представ..

5
Виктор не представлял, как должен поступить, чтобы это было правильно и по отношению к закону, и по отношению к Лене, и в гармонии со своей совестью. Видимая непоколебимость скрывала волнение и растерянность. Останется он сегодня, а что потом? Пусть и завтра останется, но невозможно контролировать ученицу вечно. А узнают в школе… Учителя и так не одобряют его нездоровой опеки над Кулеминой, завуч уже делала неоднозначные намеки. Словом, некогда любимая ученица превратилась в сильнейшую головную боль.
Лена заперлась в комнате и не выходила около часа. Степнов отыскал в шкафу несколько вещей, подходящих ему по размеру, видимо, они принадлежали отцу девушки. Переоделся и принялся за приготовление ужина. Когда закончил, постучал в Ленину дверь. Ответа не последовало, тогда он дернул ручку. Не поддается. Постучал громче.
- Идите к черту! – раздалось из комнаты.
- Лен, я поесть приготовил. Ты ведь сегодня не обедала, а уже семь часов.
- К черту, говорю!!! - А потом послышался глухой удар. Наверное, запустила в стену подушкой.
Мужчина решил не трогать ее сегодня. Завтра им предстоит вместе идти в школу, тут уж ей не отвертеться. Лишь бы не заболела после сегодняшней прогулки.
Виктор перекусил сам и устроился на диване. Включил телевизор и не заметил, как задремал под вечерние новости. Проснулся оттого, что программа передач закончилась, а из динамиков раздавался противный гудок. Поднялся, вышел в коридор. Дверь Лениной комнаты была открыта. На полу валялась гора одежды. Девушки не было. Степнов заглянул на кухню, в ванную, туалет. Снова зашел в комнату. На часах – три ночи.
- Сбежала, черт подери!

В темном подвале горела тусклая лампочка. Компания из семерых парней и одной девушки расположилась на старых матрасах, что лежали на бетонном полу. В помещении слышался нездоровый смех и стоял удушающий запах перегара. По кругу ходила бутылка с неизвестным содержимым, дымовая завеса окутывала всех присутствующих. Лена была уже изрядно пьяна. Она клевала носом, но стоило чуть задремать, как ей под нос в очередной раз совали бутылку. Сделав глоток, она морщилась и передавала эстафету дальше. Прошедший вечер вспоминался как в тумане.
Когда девушка решила покинуть свое убежище и сходить в душ, из коридора услышала, что Виктор смотрит телевизор. Тихонько подкралась к двери в гостиную, заглянула. Мужчина спал, развалившись на диване. Недолго думая, Кулемина достала небольшую спортивную сумку, сохранившуюся еще со времен увлечения баскетболом. Вывалила одежду из шкафа, быстро собрала какие-то вещи в сумку. Боялась одного – быть пойманной. Но Степнов даже не шелохнулся.
Лена не надеялась, что сможет перекантоваться у кого-нибудь из своих знакомых. Хоть она и проводила с ними много времени, чувством доверия не прониклась. Поэтому в компании она вела себя осторожно, но и внимания своей осторожностью не привлекала. Ее считали своей в доску из-за самоотверженности во время облав на шайку. Главный, носивший кличку Штемпель, за стойкость наделил ее неким авторитетом и неприкосновенностью. В корыстных целях, но ей это помогало. Всякая девушка, так или иначе попадавшая в круг Лениных знакомых, очень быстро шла по рукам, а потом исчезала. Лена их не жалела, понимая, что здесь каждый сам за себя. Она видела, как этих девушек подсаживают на иглу ради забавы, а потом выкидывают, как ненужную вещь. Дальнейшая судьба несчастных никого не интересовала.
Лену никто не трогал и ни к чему не принуждал. Спиртное она употребляла по мере желания, а вот от наркотиков держалась на расстоянии, понимала, что это увлечение чревато. Чтобы не привлекать внимания, отшучивалась тем, что еще несовершеннолетняя. Курить начала сама, но с легкой подачи Штемпеля. Он, на удивление, оказался человеком образованным и интересным. Было очевидно, что раньше он жил другой жизнью. Произошло нечто заставившее опуститься до таких низов. Что именно – девушка не знала.

Когда дверь в подвал распахнулась, у Кулеминой перед глазами все плыло. В проеме появился высокий мужчина. Ленины «друзья» начали, было, выступать, чтобы незнакомец сматывался, да поскорее. Но он, не обращая внимания на пьяную ругань, подбежал к девушке. Она казалась абсолютно невменяемой. Видела Виктора, но была не в состоянии здраво оценивать происходящее. Степнов похлопал ее по щекам, она лишь недовольно поморщилась. Он потряс ее за плечи, но она закрыла глаза и погрузилась в сон.
Семь здоровых лбов начали окружать мужчину, так бесцеремонно ворвавшегося в их междусобойчик. Физрук, уже собиравшийся поднять ученицу на руки и вынести из этого притона, понял, что просто так ему не уйти.
- Я сейчас заберу ее домой. - Уверенная речь не остановила компанию, у одного в руках сверкнул нож. – Ей плохо, не видите?!
- Ей хорошо, - усмехнулся кто-то сзади. – А вот тебе плохо будет, дядя.
В этот момент Виктору заломили руку. Он быстро вырвался, и нападающий оказался на полу. Это послужило катализатором для остальных. Завязалась драка. Степнова спасло то, что изрядно выпившие Ленины «защитники» плохо держались на ногах. Спотыкаясь друг о друга, они валились на пол сами собой, а Виктору оставалось только направлять их по выгодной для него траектории. Улучив момент, мужчина подхватил ученицу на руки и вынес на улицу.
По дороге домой Кулеминой стало плохо. С трудом соображая, что происходит, она начала брыкаться, и Степнову пришлось поставить ее на землю. Но девушка совершенно не держалась на ногах, она висла на руках учителя, хоть и отпихивала его от себя. Потом Виктор долго сидел на корточках, держа ее под живот, и отводил волосы с лица, пока она освобождала свой организм от выпитой дряни. Полегчало. Немного. И Лена потихоньку начала понимать, где она и с кем. Обессиленная, позволила довести себя до квартиры. В комнате сразу же плюхнулась на кровать. Пока учитель стягивал с нее кроссовки, лежала не шевелясь. Но как только ощутила, что мужские пальцы пробираются к молнии на джинсах, начала испуганно отбрасывать его руки.
- Да не трону я тебя, дуреха! Или сама раздевайся, или лежи смирно!
Кулемина подчинилась. Когда штанины съехали по ногам, почувствовала себя абсолютно беззащитной. Потом мужчина резко поднял ее и одним рывком стянул толстовку. Замер. Никак не ожидал, что она может надеть ее на голое тело. Лена закрыла лицо руками, на глаза навернулись слезы. Отвернулся. Нашел в куче валяющейся одежды футболку. Подошел вплотную к кровати, убрал ее руки и посмотрел прямо в глаза. Потянул за плечи, усадил перед собой. Она выглядела загнанным зверем. Боялась пошевелиться, проронить хоть слово. Виктор натянул на нее футболку, уложил под одеяло и вышел. А через несколько минут вернулся с горстью активированного угля и стаканом воды. Заставил выпить таблетки. Лена не спрашивала, что и зачем, не сопротивлялась. Наверное, где-то глубоко была благодарна.
- Спи. Завтра поговорим.

 Отправлено: 20.03.12 06:38. Заголовок: Привет) 6 Девушка пр..

Скрытый текст

Привет)

6
Девушка проснулась от дикой головной боли. Казалось, сейчас пошевелится, и станет еще хуже. Ужасно хотелось пить. Посмотрела на часы – двенадцать. С трудом откинула одеяло, села на постели. Оглядела комнату. Все как обычно, только на полу, облокотившись о дверь, полулежа спал школьный учитель. И как теперь выйти в коридор? С одной стороны, дабы не нарываться, лучше спать дальше, но с другой – сухое горло будет донимать жаждой. Встала, подошла к мужчине. Чтобы не прикасаться к нему, потянула ручку двери. Степнов вздрогнул и открыл глаза. Первым, что он увидел, оказались длиннющие ноги.
- Как ты? – поднялся.
- Не очень, - буркнула куда-то в сторону. – Дайте пройти, мне на кухню надо.
Он начал убирать импровизированное ложе, чтобы освободить дорогу. В процессе сбора постельного белья старался не смотреть на ученицу. На ней были только трусы и короткая футболка. Сейчас Кулеминой было не до стеснения. Она нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, а потом, пошатываясь, вышла из комнаты.
После двух стаканов воды ощущение жажды не прошло, но больше не лезло. Голову, казалось, вот-вот разорвет на мелкие куски. Тошнота то подступала, то ненадолго отпускала. Лена села на стул и уронила голову на руки. В таком положении ее и застал Виктор.
- У тебя аспирин есть? – Не меняя положения, в ответ девушка только слабо помотала головой. - Анальгин? Цитрамон? Еще что-нибудь?
- Только то, что дед пьет. Уголь, валокордин и что-то от давления, - просипела еле слышно.
- Понятно… Ты бы поспала еще – легче станет. – Лена кивнула.
- Как вы меня нашли?
- Любая шантрапа в районе знает этот подвал. И учти – в следующий раз тебя будет забирать Карпов. Поняла?
- Я, и правда, пойду посплю.
Виктор смолчал о том, что звонил инспектору. На самом деле, именно он подсказал, где нужно искать Кулемину. Карпов насторожился: для ночных звонков нужны веские причины. Но также он понимал, что лишние вопросы могут повлечь за собой очередное задержание, а это значит, он подставит и Виктора, и Лену. Именно поэтому он только посоветовал учителю быть осторожным и выразил готовность помочь, если это потребуется.

Вечером за окном шумел дождь, на кухне ему вторил подтекающий кран. Хмурная осень прокралась в душу и монополизировала мысли. В голове только она, малолетняя девчонка, перевернувшая свою, а заодно, и его жизнь с ног на голову. Утром он наврал директору, что не придет на работу из-за болезни. Сбежала один раз – сбежит еще, и где гарантия, что он снова ее найдет? Так что пришлось наступить на горло своей совести, забыть о своих принципах и действовать по обстоятельствам.
Виктор пил крепкий чай, когда в дверях появилась Лена. В домашних широких штанах на шнурке и все той же футболке она выглядела по-особенному. Без вечно болтающихся вокруг джинсов длинных цепей и звенящих на запястьях браслетов с черепами она была... ближе, что ли, теплее. Но одного ее колючего взгляда оказалось достаточно, чтобы развеять едва созданный образ хорошей девочки. Не сказав ни слова, она налила стакан воды, залпом его выпила. Так же молча вышла и закрылась в своей комнате.
Сознание Лены понемногу прояснялось, потолок и стены больше не давили, мозг готовился к активным мыслительным процессам, только под ребрами поднывала печень, а при одной мысли о еде лицо искажалось мученической гримасой. Хмурый вечер не способствовал улучшению настроения, а физрук, сидящий на кухне – тем более. В любой другой день страдалица нашла бы себе занятие. Ударилась бы во все тяжкие, снова загремела бы в отделение и пропускала бы мимо ушей все то, что говорит Карпов. А что делать сейчас, Кулемина не представляла. По крайней мере, выходить из комнаты не собиралась - не хватало еще слушать нравоучения. Зазвонил телефон.
- Да?
- …
- Эй, полегче с выражениями!
- …
- Чего?!
- …
- Да пошел ты!
- …
- Меньше жри – целее будешь.
- …
- Еще не все сказал? Я не приду.
- …
- Не смей! Чтоб я не видела тебя у себя дома! Алло! Алло! Вот черт! – выругалась и со всей силы бросила телефон на кровать.

Лена заходила по комнате. С минуты на минуту должен заявиться Штемпель. Парня серьезно задело поражение всей шайки перед одним-единственным неизвестным мужчиной. Ясно было одно – Ленка его знает, значит, нужно только выведать, где его найти, а там и расквитаться недолго.
Пытаясь унять нездоровую дрожь в теле, девушка вышла в коридор. Попадаться нельзя - Степнов не шутит про Карпова. При первом проступке сдаст ее милиции. План созрел быстро, осталось только воплотить его в жизнь. Главное – успокоиться и не вызвать подозрений. Вошла на кухню, невозмутимо открыла холодильник. Вчерашний пакет молока оказался почти пуст. Достала его, выпила остатки, демонстративно потрясла. Открыла дверцу, за которой находилось мусорное ведро. Молча взяла, и, бросив в него пакет, пошла к выходу.
- Куда? – строго, но спокойно окликнул ее Степнов.
- Мусор вынесу, - старалась произнести как можно отрешеннее, будто в этом нет ничего странного.
- Я сам, - Виктор поднялся.
- Да я вынесу и вернусь. – Внутри все перевернулось. – Боитесь, что сбегу? – усмехнулась. – Я же в футболке, в тапках. – Выразительно уставилась на мужчину, убеждая, что ничего не случится. Он отступил. Девушка вышла.
Стоило оказаться на лестничной площадке, как двери лифта разъехались, и из него вышли двое.
- Что, страшно одному? – нарочито едко заметила. – Шестерку с собой прихватил, чтобы меня пытать? Валите отсюда, а…
- Договоришься у меня, - прошипел Штемпель. – Давай рассказывай, кто таков и где живет твой защитничек.
- Иди ты… - Не успела договорить, как в следующее мгновение второй, которого Лена окрестила шестеркой, оказался рядом и прижал ее к стене. Одной рукой сжал ее горло, другой заломил ей руку за спину. Девушка выронила ведро и, пытаясь освободить горло, схватилась за запястье.
- Знаешь, Ленок… - Штемпель покачал головой, – не люблю я, когда незнакомые дяденьки портят мне праздник.
- Думаешь, мне нравится? – бросила бойко, помня, что лучшая защита – нападение.
- Хм-м-м… Это хорошо, что ты за него не заступаешься… Может, знаешь, где его найти? Мы ему объясним, что ты уже под наблюдением и не нуждаешься в его контроле?
- Тронешь его – сядешь надолго.
- Мент, что ли?
- Да какая разница? – Сдернула руку со своей шеи. – Говорю же, не вздумай его трогать.
- Что тут происходит?! – за спиной раздался голос физрука. – Лена, зайди обратно, - отошел от двери, пропуская девушку.
- Виктор Мих…
- Домой!!! – прогремел на весь подъезд.
- На каком основании, дяденька? – Штемпель подошел ближе.
- На том, что она несовершеннолетняя, а ты для нее – не слишком подходящая компания.
- А ты – подходящая, что ли? Может, отдадим право выбора Лене, а? – выразительно посмотрел на Кулемину.
Она сглотнула и перевела взгляд со Степнова на старого дружка и обратно.
- Вам лучше уйти, - обратилась к незваным гостям.
- Ну надо же! - усмехнулся Штемпель. – Казалась такой своенравной, а тут… Пришел строгий дядька и сразу приструнил. Или это только у нас была недотрогой, а с этим… того?
- Поговори мне еще! – Виктор не выдержал, схватил за грудки провокатора. Уже занес руку для удара, как у второго звякнул раскрывающийся перочинный нож.
- Виктор Михалыч, не надо, - умоляюще пролепетала Лена. Она прекрасно представляла, чем может завершиться конфликт.
Скрипя зубами, мужчина выпустил парня.
- Вон отсюда, - процедил сквозь зубы. – Еще раз увижу – прибью.
Двое начали медленно отступать и скрылись в лифте, оставив девушку наедине с учителем. Кулемина стояла ни жива, ни мертва. Избежав одной беды, понимала, что ей теперь точно достанется не по-детски. Степнов поднял валяющееся ведро, выбросил мусор, подошел к Лене. Крепко взял ее за предплечье и поволок в квартиру. Войдя внутрь, она воспользовалась моментом, пока физрук ставил ведро на место, и юркнула в свою комнату. Подошла к окну и вжалась в подоконник, чтобы быть как можно дальше от входа. Ждала. Сердце стучало так, что появилась отдышка. От шорохов в коридоре бросало в жар. Дверь открылась на удивление тихо. Вошел Виктор.
- Что это было? – Сталь в голосе заставляла дрожать. Ответа не последовало. – Что это было, я спрашиваю?! Что за самодеятельность?! – учитель не сдерживался и орал так, будто перед ним рота солдат. – Не хватило тебе прошлой ночи? Еще и врать мне вздумала?! – подошел вплотную и, тряхнув за плечи, прошипел в лицо: - Кредит доверия к тебе исчерпан, Кулемина. Ни шага без меня больше не сделаешь.
Степнов вышел. Лена прикрыла глаза и дала волю слезам. Бесшумно плакала, сползая на мягкий ковер. Обняла саму себя, и в этот момент так хотелось почувствовать себя под защитой теплых маминых рук, твердого отцовского слова. Даже доброжелательный взгляд учителя сейчас пошел бы ей на пользу, но нет, своими словами он только воздвиг еще более высокую стену между ними.

Виктор вернулся на кухню. Страшно хотелось выпить. Или покурить. Или по чему-нибудь как следует стукнуть. Эта девчонка сводила с ума своим легкомыслием, бестолковостью и умом одновременно. Врезать бы разок, чтобы поняла, что к чему. Или пожалеть… Она ведь совсем одна, да еще и с таким камнем на душе. Был бы дед рядом, было бы проще. А сейчас и не знаешь, с какой стороны подступиться. И дать слабину страшно, и излишне жестким быть не к месту. Но, черт возьми, сдерживаться бесконечно просто невозможно. За последние сутки она показала себя во всей красе, и чего ждать дальше, мужчина не знал.

 Отправлено: 21.03.12 06:28. Заголовок: 7 Утром Лена проснул..

7
Утром Лена проснулась первой и снова обнаружила на полу учителя, подпирающего дверь ее комнаты. Плед сбился в ногах, руки раскинуты. Не церемонясь, она дернула дверь и разбудила его. Он был явно не в духе. Снова ее голые ноги бесстыдно сверкали перед его носом, раздражая и провоцируя. Оделась бы, что ли… Лена заметила его взгляд и закатила глаза. От этого Виктору стало неловко. Отвернулся, быстро освободил проход, на ходу поднимая подушку. «Чего уставился?» - ругал себя мужчина. Дождался, пока щелкнет шпингалет в ванной, и только после этого пошел на кухню готовить завтрак.
Лена явилась раскрасневшаяся, в махровом халате, с неестественно большим тюрбаном на голове. Она чем-то напоминала маленькую девочку, надевшую мамино платье. Вроде бы старается выглядеть взрослой, но детские черты скрыть не получается. Вырез халата оказался довольно глубоким, поэтому внимание мужчины невольно приковывалось к длинной шее и ключицам. До чего ж тощая! А взгляд сам скользил ниже, туда, где намечались полушария грудей. Не выдержав, вышел из-за стола и скрылся в ванной.

В школу вышли вовремя. Лена заикнулась, что делать ей там нечего, потому что на предыдущих уроках она не была, домашнее задание не сделано, но Степнов снова проверил сумку на наличие учебников. На этот раз он сверился с расписанием и предупредил, что обязательно просмотрит классный журнал на предмет присутствия девушки на уроках, так что в ее интересах все же появиться в классе. Петру Степановичу было строго наказано одну Кулемину не выпускать¸ и охранник со всей ответственностью подошел к поручению. Даже отложил кроссворды.

Когда ненавистные уроки кончились, Лена села у выхода в ожидании учителя. Сумка потяжелела на две двойки, а степень моральных потерь осталась неизвестной. Одноклассники искоса поглядывали на нее – не каждый день можно увидеть Кулемину на всех уроках. Гуцул даже пытался заговорить, но хватило одного ее взгляда, чтобы тот больше не лез с пустыми вопросами. На перемене удалось стрельнуть сигарету и выкурить ее в женском туалете. Как назло, ее заметили и сообщили завучу. Пришлось выслушать очередную тираду о плохом влиянии, непотребном поведении в стенах школы, очередные угрозы об исключении, пророчества насчет будущего. К концу учебного дня хотелось одного – поскорее смыться из этого места, где никто не любит и не ценит, а высшая степень уважения к ней – страх.
- Кулемина! – перед девушкой остановилась Борзова. – Ты чего расселась? Иди домой, и чтоб не видела тебя здесь во внеурочное время!
Сдерживая эмоции, Лена надула щеки и медленно выпустила воздух.
- Я жду Виктора Михалыча, - ответила как можно спокойнее.
- Это что за новости?! Марш домой! Степнов и без того носится с тобой постоянно, он не обязан и после уроков с тобой возиться.
- А его никто не заставляет. И мне не указывайте, что делать. Сама разберусь, с кем и когда идти домой.
- Что?! Ты на что намекаешь? Я не потерплю в школе разврата! Давай, иди, нечего здесь рассиживаться! Ишь, вздумала на учителя вешаться, бессовестная!
- Людмила Федоровна, вы вообще соображаете, что говорите?
- Не хами мне тут, соблазнялка малолетняя! Пошла вон! Чего только не делаешь, чтобы Степнов за тобой бегал!
Лена не верила своим ушам. Зло схватила сумку и пулей вылетела из школы.
- Петр Степаныч, будьте так любезны, следите за тем, кто и в какое время находится на территории школы! Если не ошибаюсь, это Ваша работа! – Борзова рявкнула на невинного охранника, а ему осталось только развести руками – не спорить же с завучем.

Кулемина неслась к дому, шлепая по лужам и не замечая моросящего дождя. Она кипела злостью на Степнова, на Борзову, на саму себя. Вдруг физрук, как и завуч, решил, что она привлекает его внимание? Надо же такое придумать – вешается она на него… Твердо решила доказать, что никакого интереса Виктор у нее не вызывает. Он-то наверняка кинется искать ее по отделениям милиции, а она будет сидеть дома и смотреть телевизор. Пусть убедится, что она не нуждается ни в нем, ни в его опеке. В голове появились мысли об уборке, о приготовлении ужина, чтобы окончательно нокаутировать учителя.
Девушка уже подходила к подъезду, как вдруг ее кто-то схватил за локоть и потянул за угол дома. Не сразу сообразив в чем дело, Лена пыталась вырваться, но как только узнала в незнакомце Штемпеля, перестала сопротивляться.
- Что надо? – вырвала руку.
- Не догадываешься? - прохрипел старый знакомый и прижал девушку к стене. - Получается, ошибался я в тебе. Под свое крылышко посадил… Зря не подпускал к тебе никого, но это дело поправимое. Я, знаешь ли, не люблю, когда меня кидают. Думала, игрушки все? Пришла, нализалась до кондиции и домой вернулась? Просто так еще никто не уходил, Леночка. И мужика твоего из-под земли достану. За все надо платить.
Старый знакомый дышал в лицо перегаром и сигаретным дымом. Бегающие глаза с неестественно большими зрачками пугали, крепкая хватка и пустая улица делали девушку абсолютно беззащитной. Кричать? Бежать? Это только раззадорит невменяемого парня, и неизвестно, чем все может закончиться. Сейчас Лена вспомнила всех тех девушек, что послужили подстилками для каждого из их компании, а потом были жестоко выброшены; хорошо, если без последствий. Только теперь на их месте могла оказаться она, но в худшем положении. Если те, другие, были лишь развлечением, то Кулемина могла стать местью, изощренной, злой, ломающей ее собственную жизнь.
- Значит так, - девушка собрала волю в кулак, – сейчас я иду домой, чтобы мы оба благополучно пережили этот день, не встречаясь с обезьянником, - голос ни на грамм не выдавал внутреннего волнения. – Ты же идешь отсыпаться, а через пару дней мы разговариваем нормально, без наездов, а то я тоже начинаю разочаровываться. Когда чего-то не знаешь, Штемпель, лучше молчать и казаться умным, - сдернула его руки, - ясно?!
Недовольный парень, скаля зубы, громко сопел. Губы его кривились, будто он что-то хотел сказать. Понемногу отступая, начал отдаляться, а потом развернулся и быстрым шагом пошел прочь.
Лена стояла неподвижно, пока он не скрылся из вида. Потом прикрыла глаза и обессилено прислонилась к стене. Внутри, казалось, вот-вот все разорвет. Дыхание сбилось, дрожь пробрала с головы до ног, сердце стучало в каждой вене. Было дико холодно и страшно.

 Отправлено: 22.03.12 06:42. Заголовок: 8 После уроков Степн..

8
После уроков Степнова задержал неожиданно нагрянувший Карпов. Днем инспектор приходил к Лене домой, чтобы поговорить с дедом, но никто не открыл. А сосед, вышедший из-за настойчивого звонка в дверь напротив, сказал, что видел, как Петра Никаноровича забирали на скорой. Милиционер, почуяв неладное, тут же отправился в школу, и Виктору пришлось сознаться и в отсутствии опекуна, и в круглосуточном контроле ученицы.
- Я был вынужден, вы же сами дали понять, что нельзя допускать ни единого проступка.
- Вить… Это все, конечно, похвально, но… Она… Это ненормально, что здоровый мужик живет в одной квартире с пятнадцатилетней девушкой. Ты понимаешь, чем это может закончиться?!
- Да вы что, думаете, я совсем больной?!
- А я не о тебе, Витя. Она сейчас вобьет себе в голову не бог весть что, а потом ищи-свищи ее по всему городу. С огнем играешь, Степнов. Я видел, как девчонок из-за таких, как ты, помощников, из петель вынимали. Ей и без тебя непросто, не хватало еще сердечных переживаний. А почувствует, что ты ее слишком прессуешь – еще и заявление накатает. И доказательства найдет – будешь проходить у нас по статье «Педофилия».
- Черт!.. – физрук закрыл лицо руками. – Да это бред!
- Не знаю, - выдохнул Карпов. – Тебе решать. Я могу сейчас забрать ее, ввиду отсутствия опекуна. Поживет немного в приемнике, а там…
- Нет, исключено. Она мне этого не простит! Я что-нибудь придумаю. Только пожалуйста, не трогайте ее.
- Ты уверен? – мужчина насторожился. - Ты ведь не для общего развития интересовался местом ее тусовки…
- Но ведь все нормально, она под присмотром, ночует дома…
- А в ту ночь, когда ты узнавал адрес подвала, она тоже была дома?
- Да какое это имеет значение?! Обошлось ведь…
- Ну смотри, Вить. Если что, звони. Только умоляю тебя, не геройствуй, а сразу звони…
- Спасибо, - облегченно вздохнул.
Карпов отправился в кабинет директора, а Степнов поспешил к выходу из школы. И когда он понял, что ученица ушла без него, не знал, что и думать. Не дал Петру Степановичу объяснить, в чем дело, сразу же бросился бежать к Лениному дому. За десять минут дороги какие только мысли не лезли в голову.

Ленины пальцы не слушались, ключи то и дело падали на кафель, отчего на весь подъезд раздавался звон. Она вновь и вновь поднимала связку, утирая неконтролируемые слезы. Руки дрожали, и когда ключи в очередной раз ключи звякнули о плитку, Лена не выдержала и со всей силы пнула их в сторону. В этот момент двери лифта открылись, и на лестничную площадку влетел запыхавшийся физрук. Куртка расстегнута, взгляд обезумевший. Куски сборного брелка разлетелись под ногами у Степнова. Он, было, рванул к двери квартиры, но остановился, как только увидел девушку. Лена мельком глянула на учителя и сразу отвернулась.
- Кулемина, мне тебя за ногу к себе привязать?! – уняв отдышку, проорал физрук. – Неужели так сложно меня дождаться? – Мужчине надоело смотреть на белобрысый затылок, и он развернул хулиганку к себе лицом. – Я к тебе обращаюсь!
Лена нервно сбросила мужские руки, а свои спрятала в карманы джинсов. Не поднимая глаз, шумно выдохнула и продолжала молчать. В ней боролись обида и злость. В кои-то веки она ни в чем не виновата, так нет, и теперь ее отчитывают. Сначала хотела выложить учителю все то, что произошло в школе и по дороге домой – пусть ему станет стыдно за свои крики. Но потом поняла, что это будет не столько объяснением причин, сколько оправданием. А Кулемина – не мямля, жующая сопли. Она ни перед кем не отчитывается и никому не жалуется.
- Мне повторить вопрос? – мужчина наклонился, заглядывая под длинную челку, скрывающую глаза.
- Да пошли Вы… - воспользовавшись близостью, едко процедила прямо в лицо и толкнула его в грудь.
- Вконец сдурела? – звереющий Степнов тряхнул ее за плечи. – Прояви уважение к учителю! Я помочь тебе хочу, а ты делаешь все, чтобы только влипнуть в какую-нибудь историю!
- Ой-ой, какое благородство! – ехидничала Лена. – Знаете, усыпите-ка свою совесть. И Вам нервотрепки меньше, да и у меня поперек горла Ваша забота встала! Заведите себе бабу – и воспитывайте на здоровье!
- Лен, ты реально не понимаешь?! – Виктор вглядывался в глаза девушки, пытаясь рассмотреть в них хоть толику здравого смысла. - А если бы твои дружки тебя караулили? Думаешь, просто так сдадутся? Ты соображаешь, чем это может кончиться? Совсем не боишься этих отморозков? Да они мстить будут! Затащат в первый попавшийся подвал, и там никто тебя не услышит!!! Ни я не найду, ни Карпов!
Девушка замерла. К глазам снова подступили слезы. Как все точно описал Степнов! Неужели искренне беспокоится за нее? Значит, действительно волнуется, не просто выполняет учительский долг, а переживает. Не за абстрактное будущее, а за ее реальную жизнь, за нее. Стало стыдно за свои выпады в адрес Степнова. Впервые за долгое время почувствовала себя несмышленым ребенком. Захотелось спрятаться, провалиться, чтобы только не признавать своей неправоты. А еще боялась, что он начнет ее жалеть. Ну не могла Лена этого позволить. Она – не сопливая тургеневская барышня, она не может распустить нюни из-за какой-то стычки с хулиганами или ссоры с учителем. Всеми силами отводила взгляд и старалась сдержать слезы. Широко открыла глаза, чтобы ни одна предательская капля не упала и не разоблачила ее.

Виктор не знал, перегнул ли он палку в запугивании ученицы, но понимал, что доля правды в этом есть. Возможно, очень даже увесистая доля, как и очень суровая правда. Лена давно перевернула его жизнь с ног на голову, но в последний месяц превзошла сама себя, не говоря уже о последних днях. Умом он понимал, что все поступки ученицы – дело рук духа противоречия, помноженного на переходных возраст. Отсутствие родителей, подруг и, что самое главное, увлечения, коим раньше являлся спорт, дало не самые радужные результаты. И нужно найти подход, чтобы достучаться до нее. Причем, поиски нужно вести осторожно, чтобы не спугнуть, не оттолкнуть, а наоборот, стать тем нужным человеком, которого девушке так не хватало. Но вспыльчивость учителя, служившая верой и правдой на уроках физкультуры, здесь играла против него. Мало того, что помочь Лене он не смог, так еще и оттолкнул от себя не единожды. Какое уж тут доверие, когда она видеть его не хочет…
Кулемина отвернулась и подошла вплотную к входной двери. Уперлась лбом в косяк, дернула ручку. Степнов удивился. Ждал, что она в очередной раз его пошлет куда подальше, или попытается сбежать, или еще что-нибудь. Не тратя времени даром, достал ключи и впустил Лену в квартиру.
Она скинула кроссовки, бросила куртку на тумбу. Прошла в ванную, помыла руки. Заглянула на кухню, выпила стакан воды. Вернулась в коридор, взяла сумку, а затем закрылась в своей спальне. Все эти манипуляции совершала на глазах Виктора, не обращая на него ни малейшего внимания, как если бы его здесь просто не было. Степнов старался не показывать свою заинтересованность поведением девушки, поэтому невозмутимо занимался своими делами, но поглядывал на нее, пока она не видела.
Ужин решил не готовить. Все равно Лена постоянно отказывается, да и у самого аппетита не было. Если что, всегда можно сделать пару бутербродов.
Оставшись в одиночестве, Лена задумалась. Не могла решить – рассказать Виктору Михайловичу о сегодняшней встрече со Штемпелем, или не стоит. С одной стороны, было острое желание поделиться. С другой – боялась. Услышать «Я же тебе говорил» было бы сродни пощечине. Кроме того, можно только гадать о действиях Степнова в этом случае. Еще взбредет в голову наведаться в небезызвестный ему подвал, и каким от оттуда вернется? Сейчас до девушки начал доходить весь тот ужас, о котором неоднократно говорили Карпов и Виктор. Даже Людмила Федоровна во многом была права.

Как наркоман, который твердит «захочу – брошу», Лена всегда считала, что сможет уйти из своей компании в любой момент, и ее просто забудут. Подумаешь, была – и нет. Особой пользы она не приносила, компроматов не собирала, дружбы ни с кем не водила, но и не ругалась… А теперь стало ясно, что так легко ее никто не отпустит. Пришло понимание того, что она себе не принадлежит. Ранее это не ощущалось, так как ничего запретного она не делала, а значит, не вызывала сопротивления. Но теперь ее поведение стало неугодно, и сразу раскрылись глаза. Она не просто была частью шайки Штемпеля, она стала ее собственностью. И пусть всем, на самом деле, наплевать на ее судьбу, но негласные законы подвального мира никто не отменял. Находясь под мнимой защитой, она серьезно задолжала.

 Отправлено: 23.03.12 08:58. Заголовок: Девочки, с этой прод..

Скрытый текст

Девочки, с этой проды меня никто не проверяет, если что, свистите) Даша, гран мерси за все)))

9
В спальне было слышно, как на кухне дзинькнул чайник. От этого звука стало тоскливо, не хватало тепла и уюта. Грустно. Лена зажмурилась. Захотелось завернуться в большой мамин шарф и залезть на стул с ногами. Взять чашку с горячим чаем, вдохнуть ароматный пар. Хрустеть печеньем и конфетами, чувствовать запах малинового варенья, так любимого отцом. Не хватало простого семейного тепла. Того, которое растапливает все обиды и неудачи.

Учитель поставил кофе на стол. Заверещала лежащая рядом телефонная трубка. Степнов взял ее в руки, повертел, но ответить не решился. После нескольких звонков в кухне появилась Лена. Виктор молча протянул ей телефон и отпил из чашки.
- Алло?
-…
- Да, это я.
- …
- Правда? Спасибо! Конечно, завтра приду! До свидания.
Лицо девушки сияло. От той понурой Кулеминой, которая минуту назад вышла из своей комнаты, не осталось и следа. Нажала на отбой, села на стул.
- Деду лучше, - проговорила с легкой улыбкой. – Его перевели в палату, завтра можно навестить.
- Ну слава богу, - вздохнул Виктор и потер глаза. – Поешь чего-нибудь. – Встал, вышел из кухни, не посмотрев на девушку.
Лене стало противно от самой себя. Этот мужчина, так рьяно вырывавший ее из рук хулиганов, так громко оравший и готовый разорвать за непослушание, выглядел ужасно уставшим. И пусть физически он был крепок, морально она вымотала его основательно. Почему раньше она этого не замечала? Не хотела? Или этого он не показывал?
Виктор никогда не был серой массой нравоучителей, ездившей по мозгам и по делу, и в пустую. Никогда не обвинял и не осуждал, только анализировал и направлял. Он был и отговоркой, и алиби, и плечом, и кнутом. И Лена всегда была в нем уверена – независимо от того, что она натворила, он приходил и выручал снова и снова. И пусть никогда не слышал банального спасибо, у него ни разу не возникало мысли проигнорировать просьбу о помощи.
Теперь физрук сам задумывался, зачем ему это нужно. Год как на вулкане, а отдачи – ноль. Ради чего? Методично гробить свою жизнь, зная, что в один прекрасный момент Лена пошлет его раз и навсегда, больше нельзя. Хватит. Наелся. Но и оставить девушку на произвол судьбы - не в его правилах. Значит, нужно искать что-то третье, менять тактику.

К вечеру в комнате стало сумрачно, тихо бубнил телевизор. Степнов полулежал на диване, то и дело проваливаясь в дрему.
- Виктор Михалыч, - у двери гостиной появилась Кулемина, - хотите есть? Я яичницу пожарила… - Она мялась на пороге; кажется, краснела. Голос был несколько неуверенным, взгляд - сомневающимся.
- Ты пожарила яичницу? – недоверчиво спросил физрук, приоткрыв один глаз.
- Ну да…
- И хочешь меня накормить? – продолжил с тем же удивлением. – Кивнула в ответ. – Ну пойдем, посмотрим, чего ты там наготовила. – Нехотя поднялся и, шаркая, проследовал за девушкой на кухню.

Ели молча, под стук вилок. Лена заметно стеснялась своего поступка – уткнулась носом в тарелку и даже ни разу не подняла головы. Виктор же с осторожностью отнесся к подобному проявлению заботы. Все ждал подвоха, даже мелькнула мысль о подсыпанном слабительном, но он смело проглотил всю отведенную ему порцию.
- Спасибо, было вкусно, - мужчина поднялся из-за стола. Быстро сполоснул тарелку, вытер руки. Его равнодушие свербело девушку изнутри. Она хотела как-то привлечь внимание, заговорить о чем-нибудь ненавязчивом, приятном ему, но никак не могла найти, за что зацепиться. Чувство вины засело глубоко, и теперь не давало и шанса на бездействие. Степнов уже выходил из кухни, когда Лена окликнула его:
- Виктор Михалыч! – Учитель обернулся, а она не могла придумать предлога, чтобы заставить его остаться в ее компании.
- М-м-м? – вопросительно посмотрел.
- А… а… а можно я приду к Вам телевизор смотреть?
Степнов напрягся. На лбу появилось несколько глубоких складок, а во взгляде – подозрительность.
- А ты уроки сделала?
- Так ведь выходные же… - теряя последние капли самообладания, пролепетала Лена.
- М-м-м, ну да, действительно, - кивнул учитель. – Дело твое.
Хоть согласие и было получено, безучастный ответ расстроил и нагнал страха. Кулемина еще посидела за столом, потом долго убирала на кухне, нарочито громко гремя посудой. Все ждала, что учитель сам придет и поинтересуется, куда она пропала. Но ему, казалось, не было до нее дела. Конечно, сама виновата. Почти год дрессировала его, внушая, что она всегда и все решает сама, а теперь надеется, что физрук вдруг прибежит и напомнит об ее намерениях.
К гостиной подошла на цыпочках. Из комнаты слышался дикторский голос, комментирующий футбольный матч. Степнов расслабленно развалился на диване. Предусмотрительно занял меньшую его половину, чтобы не создавать неловких ситуаций. Лена тихо вошла и села как можно дальше от мужчины. На самый край дивана, не откидываясь на спинку, будто оставляла путь к отступлению.
Виктор украдкой глянул в ее сторону. Отметил, что девушка напряжена, руки сцеплены в замок, губы кусает. Что-то было новое в ней, такое мягкое, еле уловимое, но все же заметное. Она притягивала взгляд, как магнит. Была похожа на ребенка, который нашкодил и теперь не знает, с какой стороны подступиться к родителям. Вроде и боится, и помириться хочет.
- Ты бы села поудобнее.
- Да мне удобно, - отмахнулась и двинулась к краю.
- О, Господи… - физрук сполз с дивана на пол, освобождая место. – Давай, устраивайся нормально.
- Виктор Михалыч, не надо. Мне так хорошо.
- Лен, не нервируй меня, а? Не хочешь садиться рядом – не надо, вот тебе диван, а мне и тут ничего.
- Хочу, - сказала как отрезала. Сползла следом и придвинулась вплотную к учителю.

 Отправлено: 24.03.12 08:47. Заголовок: 10 По своей воле Лен..

10
По своей воле Лена так близко с Виктором еще никогда не находилась. А сейчас от исходящего от него тепла пекло плечо, даже его дыхание было слышно, несмотря на работающий телевизор. Волнение, похожее на тревожное ожидание, учащало пульс и вызывало мелкую дрожь. Как ни пыталась, девушка не могла сосредоточиться на футболе. Впервые она смотрела матч в абсолютной тишине. Виктор тоже безучастно уставился в телевизор и слабо следил за происходящим на экране. Терялся в догадках: что происходит? Поглядывал на Лену, как бы в поисках причины неожиданных перемен. Она будто сбросила ненавистную ему маску, и это виделось в каждом, даже самом незначительном, движении. В девушке узнавалась прежняя Кулемина, которая жизнерадостно улыбалась с утра до вечера. Только заметно повзрослевшая: хоть угловатость еще не совсем ушла, в ее внешности появилось нечто женское.
Лена заметила взгляд учителя, но не подала вида, разве что щеки начали гореть от смущения. И чего он так смотрит? Не выдержала, повернулась. Виктор осекся, схватил пульт и начал беспорядочно переключать каналы. Что это? Влечение? Быть не может, ей пятнадцать! Карпов виноват. Да, точно. Если бы не он, подобных мыслей не возникло бы.
Теперь Кулемина его разглядывала: морщинистый лоб, двухдневная щетина, сжатые губы. Так ли бредовы были слова Людмилы Федоровны? Виктор запускал пальцы в волосы и зачем-то вытирал ладонью лицо. Конечно, он тоже чувствовал ее взгляд, потому и нервничал. Не заметил, как она оказалась совсем близко. Потянулась вверх, робко коснулась губами его щеки. Движимая секундным порывом, на мгновение замерла. Степнов шумно выдохнул и не смел пошевелиться – просто не знал, как реагировать. Не только на поступок, но и на свои ощущения. А почувствовав горячую влажность в уголке рта, увернулся от поцелуя.
- Лен… Не надо так. - Вспомнился Карпов со своими предостережениями. Не было ни малейшего желания думать над тем, какое из предположений может оказаться верным. И неизвестно, чего он боялся больше – непредсказуемости ученицы или своих внезапно взбесившихся чувств. Этого и предусмотрительный инспектор не учел. А если она просто его провоцирует? В таком случае, провокация удалась.
Кулемина была готова провалиться на месте. Страх, стыд, сожаление и ожидание вердикта учителя смешивались, превращаясь в одно общее чувство, название которому еще не придумано. Поймала себя на мысли, что таращится на Степнова, хотя не мешало бы проявить чуточку скромности и отвести взгляд.
– Мне лучше уйти, - не сумев подобрать других слов, сказал физрук и поднялся.
- Почему?..
В процессе поиска правильного ответа мужчина сделал несколько шагов к двери.
- Сегодня ко мне приходил Карпов. Он знает, что Петр Никанорович в больнице. И знает, что я… что я ночевал здесь, - опасаясь афишировать свои подозрения, прикрылся мнением инспектора. – Ну, мало ли, в школе узнают.
- И? Первый раз, что ли? – После разговора с Борзовой Кулеминой это казалось сущим пустяком. – Вы думаете, сейчас в школе не знают, как Вы со мной носитесь, и не обсуждают?
- Я думаю, не стоит давать лишних поводов. И это действительно неправильно, мне не следует здесь находиться.
- А Ваш Карпов знает о том, что вчера Штемпель приходил и угрожал? Что он был не один, что в следующий раз вместо ножа может быть оружие посерьезнее? – Лена чувствовала, что Виктор юлит, только не могла понять, где именно, и начала заводиться.
- Лен… - Мужчина продолжал мерить шагами комнату.
- А разве не Вы говорили, что он будет мстить? И после этого хотите оставить меня одну?! – Неужели он бросит ее сейчас, когда заставил поверить в то, что она ему небезразлична? Оставил бы ее вчера – ей было бы на руку, но только не теперь.
Упрек неслабо резанул по достоинству учителя, но он не подал вида.
- Я уверен, что ничего не случится, если ты сама будешь благоразумной. Воздержись от ночных прогулок, тогда никакой Штемпель тебе не страшен.
- Да он… он… - порывалась рассказать о дневной встрече с парнем, но передумала. Зачем? Чтобы Степнов сжалился? Да ни за что. – Вы серьезно? – все еще не верила своим ушам.
- Абсолютно. Лен, тебе самой было некомфортно оттого, что я тебя контролирую. - Присел на корточки и коснулся ее плеча.
- То Карпов, то мне самой неудобно. А Вы-то как считаете?! – отбросила его руку и поднялась на ноги. – И как я могла подумать, что Вам и правда есть до меня дело…
- Лен…
- Что Лен?! – взорвалась. – Валите! На все четыре стороны валите! – выскочила из комнаты и, громко хлопнув дверью, закрылась в своей спальне.
Кулемина слышала, как Степнов шуршал одеждой, скрипел дверцей шкафа и застегивал молнию. Из коридора он сказал, что утром в понедельник будет ждать ее около подъезда, и попрощался. Хлопнула входная дверь.

 Отправлено: 25.03.12 14:01. Заголовок: 11 Холодная октябрьс..

11
Холодная октябрьская ночь, проведенная под Лениными окнами, наградила Виктора насморком и кашлем. Сказав ей, что уходит, он лишь спустился вниз и остался ночевать на лавочке перед подъездом. Дождался, пока в спальне девушки включится свет, и трусцой побежал домой, собираясь вернуться до наступления вечера.
С раннего утра Кулемина начала собираться к Петру Никаноровичу. Приведя себя в порядок, сварила яйца, приготовила печенье, газеты, достала дедову заначку и отправилась в магазин за фруктами. Старалась не вспоминать вчерашний вечер, но неприятный осадок ныл и свербел где-то в горле. Злилась на Степнова за то, что так легко разрушил едва зародившееся доверие к нему. Ну и пусть. Ведь свет клином на нем не сошелся. Справлялась раньше без него – и сейчас справится. Ругала себя и свой глупый поступок, объяснения которому найти не могла.

У Виктора никак не получалось согреться. Всему виной – влажный ночной воздух и пронизывающий ветер. После горячей ванны долго пил чай с лимоном. Громкий чих разносился на всю малогабаритную двушку, на столе выросла куча использованных салфеток, рядом лежали пустой футляр от градусника, несколько пузырьков с таблетками и каплями. Шкала термометра поднялась до отметки в тридцать восемь и семь десятых градуса. Лекарства, провалявшиеся в домашней аптечке не один год, были выпиты, шерстяные носки надеты, будильник поставлен на два часа дня. С туманной мыслью, что сон – лучшее лекарство, мужчина лег спать.
Визит к деду удался на славу. Петр Никанорович был несказанно рад видеть внучку. Очень волновался за нее в прошедшие дни, а теперь немного успокоился. Лене тоже стало легче, когда она увидела писателя в гораздо лучшем состоянии и добром расположении духа. Из больницы вышла к вечеру. Как и несколько дней назад, решила дойти до дома пешком.
Издалека увидела знакомую мужскую фигуру, двигающуюся вдоль ее дома. Штемпель ждал девушку уже несколько часов. Он пришел в себя и решил не откладывать обещанный Леной разговор.
- Ты один, без шавки? – усмехнулась Кулемина.
- Ха-ха-ха, сколько сарказма, - скорчился парень. – Ты, вижу, тоже не обременена опекой.
Девушка тут же посерьезнела.
- Что надо?
- Пойдем, дело есть.

Виктор открыл глаза и не сразу понял, где находится и почему так паршиво себя чувствует. Футболка, в которой он спал, была насквозь мокрой, во рту пересохло, перед глазами вспыхивали мушки. С трудом он дошел до кухни и сразу заглотил несколько таблеток аспирина. Было дико холодно, но стоило накрыться пледом, как появлялось ощущение, что его жарят на сковороде. На улице было сумеречно, часы подтвердили, что вечер уже наступил. Нездоровый организм отказался реагировать на противное пиканье будильника, и учитель проспал. В процессе натягивания джинсов Степнов набрал Ленин номер. Как и следовало ожидать, за длинными гудками ничего не последовало.

Старый знакомый привел Лену в привычный подвал. Стоило им появиться, как все присутствующие молча ушли. Девушка почувствовала себя неуютно, уединение было малоприятным, но внешне она старалась это скрыть. Дымовая завеса и нервное перенапряжение послужили катализатором для непреодолимого желания курить. За сигаретой последовали вторая, третья… Вскоре в ее руках оказалась бутылка, проблемы начали меркнуть, чувства – притупляться. Постепенно мозг отключался, тело обретало приятную тяжесть, и только воспоминания о Степнове на мгновения возвращали в реальность. Сделав очередной глоток, сморщилась. Крепость напитка была ничем по сравнению с обидной слабостью накануне. Что там учитель о себе возомнил, и какого черта она к нему полезла? Самым досадным было осознание отверженности. Но ведь он ей не нужен, совсем не нужен… По крайней мере, теперь она пыталась себя в этом убедить.
Штемпель поднял руку, чтобы принять эстафету, но Лена начала отводить прозрачную емкость дальше от него, заставляя парня тянуться, а потом и вовсе спрятала бутылку за спину. И когда его рука обогнула талию, она приподнялась и прихватила губами его губу. Затаилась. Смотрела пристально в глаза, ожидая реакции. Он положил руку ей на пояс и прижал к себе. Девушка снова хотела коснуться его губ, но он отстранился и провел свободной рукой по ее щеке. Что и говорить, подобные прикосновения оказались приятными, особенно если абстрагироваться от того, кто был рядом. Недолго он изучал ее лицо, прикасаясь к нему подушечками пальцев, а потом приблизился и горячо выдохнул в ухо. Стоило Лене расслабиться от этого действия, как парень больно сжал ее волосы на затылке и завалил на матрасы. И не успела она сообразить, что происходит, как почувствовала его язык, настойчиво проникающий в ее рот.
Он целовал ее жадно, тискал беспардонно. Непослушными пальцами стягивал одежду, чтобы добраться до девичьего тела. Грубыми ласками оставлял красные следы на нежной коже. Для Лены все происходило как в тумане. Затхлый запах гниющих матрасов и громкое сопение Штемпеля смешивались в ее голове. Она не чувствовала осенней прохлады, закрыла глаза и не пыталась сопротивляться. Боль душевная будто нейтрализовала физическую, а может, из-за выпитого она проваливалась в небытие. Чувство, что таким образом она мстит Степнову, разрасталось внутри с каждой минутой. Она не будет перед ним унижаться. Будет жить так, как хочет, и он ей не указ.

По дороге к Лениному дому Виктор обрывал телефоны. Домашний отвечал гудками, мобильный же был отключен. Мужчину колотило от озноба, ноги еле держали температурившее тело, голова соображала с трудом. Как и следовало ожидать, дома девушки не оказалось. Раскачиваясь из стороны в сторону, Степнов побежал туда, где однажды уже ее нашел.

Скрытый текст

Все будет хорошо, правда)))

 Отправлено: 26.03.12 06:37. Заголовок: 12 Штемпель завалилс..

12
Штемпель завалился рядом с Леной. Нашел сигареты, зажигалку, закурил. После пары затяжек предложил девушке, но она отмахнулась от его руки. С трудом села, опустила задранную футболку и начала натягивать джинсы. Было омерзительно осознавать то, что произошло. Кому, что доказала? Сквозь хмель доносились отголоски здравого смысла, стыдящие и сожалеющие. Чтобы заткнуть разумные мысли, подняла початую бутылку и махом ее осушила. Смешок за спиной прозвучал как издевка. Стараясь сохранить лицо, вырвала сигарету из рук Штемпеля и затянулась сама. Он лишь хмыкнул:
- Пойдем подышим.
- Тебе надо – ты и иди, - бессвязно бросила Кулемина. Но парень поднял Лену за запястье и вывел на улицу.
Виктор летел по дороге, моля все существующие и несуществующие силы, чтобы с его ученицей все было хорошо. Пытаясь найти нужный дом, неожиданно для себя заплутал во дворах. Чувствуя свою беспомощность, несколько раз порывался позвонить Карпову, но сам себя останавливал. Вот доберется до подвала, там и решит, что делать дальше. По пути подумал, что если на месте обнаружит ту же компанию, то он физически не сможет ей протестовать. Как назло с собой не было даже банального ножа или баллончика. Наконец увидел нужную дверь. Распахнул ее и влетел внутрь. Помещение было абсолютно пустым. Сигаретный дым колыхнулся от потока воздуха, впущенного Степновым. То ли здесь еще недавно кто-то был, то ли белые клубы циркулируют в помещении постоянно. Ответа на этот вопрос не было, как и не было известно, где теперь искать Лену. Достал телефон и набрал инспектора.
По улице нескладно двигалась компания из почти десяти человек. Кулемина еле тащилась за Штемпелем, который и на ходу продолжал ее спаивать. Лена уже не соображала, что происходит вокруг, когда откуда-то стала доноситься ругань. Голоса возникали будто из другого мира, далекого от ее сознания. Кто-то вложил в ее ладонь что-то холодное и тяжелое, скомандовал бросить. Затем послышался звон разбитого стекла, дружный мужской гогот и женский крик. Размытые образы мелькали перед глазами, она чувствовала толчки, потом поняла, что упала. Кто-то задевал ее ногами, кто-то другой пытался поднять, что-то кричал. Позже к этой суете прибавился неприятный визг сигнализации, резавший барабанные перепонки. Потом еще звуки, звуки, звуки… Но девушка безвольно закрыла глаза и отключилась.

Карпов орал так, что Виктору пришлось отставить трубку в сторону. Буквально перед звонком физрука он получил сигнал от патруля о нападении на кондитерский магазин. По первой информации стало известно, что продавщица ранена стеклом от разбившейся в ходе нападения витрины. На месте была задержана девушка, которая, судя по всему, причастна к происшествию. Инспектор, уже подъезжавший к месту, назвал адрес и велел Степнову как можно скорее быть там. Физрук знал небольшой уютный магазинчик в глубине дворов. Будучи недалеко, прибежал через десять минут. Около дороги стояло две машины милиции и две – скорой помощи. Битые стекла с каплями крови, рассыпанные по асфальту, наводили ужас, учителю тут же сделалось нехорошо, в голову полезли самые страшные мысли.
- Вить! – голос Карпова окликнул мужчину. – Сюда иди.
Степнов подбежал к одной из скорых. Тут же увидел внутри свою ученицу. Она была бледной, с закрытыми глазами, в, казалось бы, неудобной позе.
- Она пьяна, - предупреждая жуткие догадки, сказал инспектор. Тут Степнов заметил в машине врача с пузырьком нашатырного спирта в руках. – Отключилась еще до нашего приезда, совсем ни на что не реагирует. Кстати, и ты неважно выглядишь.
- А кровь? – перевел взгляд с Лены на милиционера.
- Это продавщицы. Она закрывала магазин, когда на нее напала банда хулиганов. Они разбили стекло, устроили погром внутри, выгребли копейки из кассы и скрылись. Осталась только Кулемина, - мужчина вздохнул и потер глаза.
- И… что с продавщицей? – с ужасом проговорил Степнов. - Она жива?
- Да, только с большим количеством порезов.
- Ну… это ведь, в некотором роде, хорошо?
- Вить… - Подошел ближе, в глазах читалось сожаление. – Пострадавшая утверждает, что камень в витрину бросила Лена. Судя по всему, это и спровоцировало нападение.
Учитель стиснул голову руками и прохрипел что-то невнятное.
- И что теперь с ней? – кивнул в сторону скорой.
- Я ее забираю. По всем правилам. - Инспектора позвали внутрь магазина, и он оставил Степнова одного.
Отправлять девушку в участок в таком состоянии доктор противился, потому что алкогольное отравление может быть чревато последствиями. Тем более, неизвестно, что именно и в каких количествах употребила несчастная. Врач безуспешно водил перед Лениным носом смоченной в нашатыре ватой. Она морщилась, отворачивалась, но глаз не открывала. Предложив свою помощь, Виктор помог усадить ее и начал хлопать по щекам. Потом полубессознательную Кулемину отпаивали водой, а Карпов в это время допрашивал потерпевшую и осматривал место происшествия.

Спустя два часа, когда пострадавшую увезли в стационар, а Лена более-менее пришла в себя, инспектор усадил ее на заднее сиденье своей машины и увез в участок. На твердое решение Степнова ехать с ними Карпов ответил отказом – не положено. Убедил физрука, что среди ночи его присутствие в отделении будет бесполезным. Мужчина долго смотрел вслед отъезжающей машине, а после медленно поплелся домой. В воображении то и дело возникал образ практически невменяемой ученицы, сидящей в скорой.

В дороге Лену мутило, клонило в сон. Она даже проваливалась в дрему, но посторонние звуки и внутреннее волнение то и дело возвращали в реальность. В участке ее отвели в камеру и оставили отсыпаться. Завалившись на жесткую постель, она отключилась сразу.

Дома учитель выпил еще одну горсть таблеток и на удивление быстро провалился в сон. Правда, остается только догадываться, что ему далось тяжелее – суровая действительность или полное неожиданных поворотов царствие Морфея. Не единожды за ночь он вскакивал в холодном поту и снова засыпал. До нового кошмара.

 Отправлено: 27.03.12 09:22. Заголовок: 13 Виктор проснулся ..

13
Виктор проснулся неожиданно рано. Еще большей неожиданностью было очень неплохое самочувствие, будто стресс сработал как антибиотик. Чувство вины грызло его изнутри, и он мучился, представляя, как мог бы сложиться вчерашний день, если бы он не ушел. Дикая необходимость увидеть Кулемину, убедиться, что с ней все в порядке, и выяснить подробности происшествия была не просто желанием, а физиологической потребностью: живот сводило судорогой от одной мысли о девушке, а при беспорядочном переборе всевозможных «если» виски сдавливало, словно тисками. Еле дотерпел до восьми утра и позвонил Карпову.
- Витя, не время для суеты и не стоит пока встречаться с Леной, - убеждал его инспектор. – Лучше сходи к Петру Никанорычу. Мне в любом случае придется сообщить ему обо всем, но если это сделаю я по телефону, здоровья ему не прибавится. Старику нужна будет поддержка.
Степнов понимал, что так правильнее. Запасся гостинцами и отправился в больницу. Только никак не мог придумать, как говорить с писателем.

Кулемина с трудом разлепила глаза. Незнакомые серые стены встретили холодом и безразличием. Голова раскалывалась, шея ныла после жесткой койки, и любой, даже самый незначительный ее поворот заставлял кривиться от боли. Единственное, чего сейчас хотелось – это пить. Лена села на постели и сморщилась от приступа мигрени.
Кроссовки валялись рядом без шнурков. Руки сами потянулись к ремню – его тоже не оказалось. Проверила карманы – пусто. За всеми манипуляциями не заметила, что в камере она не одна. Девушка лет двадцати пяти со смолисто-черными волосами стояла в углу и, озираясь по сторонам, курила. Она делала быстрые затяжки и старательно разгоняла руками дым.
- Чего уставилась? – агрессивно бросила Кулеминой. - Тоже хочешь?
Та едва заметно помотала головой и начала медленно натягивать кроссовки. Раскачиваясь, дошла до раковины и включила кран. Соседка усмехнулась:
- Что, девочка лишнего вчера хватила?
- Не твое дело, - сипло огрызнулась Лена. – И лучше убери сигарету – сюда идут.
Принесли завтрак. Кулемину мутило от одной мысли о еде, она с отвращением смотрела на вязкую кашу с запахом гари. Взяла жестяную чашку с чаем и вернулась на свое место. Наблюдала, как брюнетка уплетает завтрак, и боролась с подступающей тошнотой.
Вскоре ее увели на дознание. В тесном кабинете ее ждали Карпов и следователь. Им оказался молодой мужчина с тяжелым взглядом и стальным голосом. Он задавал вопросы громко и четко и требовал таких же ответов. Лена нехотя объясняла, что вчера днем навещала деда, а потом пошла гулять. Встретилась со старым знакомым и провела часть вечера с ним. На прямые вопросы отвечала уклончиво, не называя имен и точных адресов. Просто не знала, о чем можно говорить, а о чем – нет. Сдать шайку боялась, да и память изрядно подводила. Отчетливо она могла описать все до того момента, как пришла в подвал. Близость со Штемпелем была ярким пятном на вчерашнем вечере, но об этом она никого в известность ставить не собиралась. А далее – обрывки фраз, короткие сцены, где она являлась то ли участником, то ли наблюдателем.
Карпов видел, что она недоговаривает. Следователь - тоже. Он намеренно повторял вопросы, на которых Лена «плыла». Она терялась, но пыталась оправдаться снова и снова. Инспектор не выдерживал, кричал и требовал правды. Потом успокаивался, понимая, что Кулемина могла бы молча смотреть ему в глаза, как это было не единожды, а тут хотя бы говорит и не пререкается. И следователь начинал все заново. Он знал, кто мог быть с Леной, но ему нужны были ее показания. Пострадавшая продавщица не смогла точно сказать, сколько человек напало на магазин, поэтому круг подозреваемых был достаточно велик. Но Кулемина была непреклонна. Она отмалчивалась, потом снова рассказывала сказки о старом друге и последующим одиноком распитии спиртного. В итоге начала давить на усталость и плохое самочувствие. Сработало – ей было позволено вернуться в камеру.
- А вы деду уже звонили? – спросила Лена уже в дверях.
- К нему пошел Виктор Михалыч.
Девушка кивнула. От сердца немного отлегло: значит, дед не один. Степнов не сможет его бросить. Ее бросил, а деда не сможет.

Петру Никаноровичу происшествие послужило новым ударом. Состояние из стабильного перешло в критическое, о выписке и речи быть не могло, а он скорее рвался из больницы. Степнов всеми возможными способами пытался его успокоить. Он уверял, что не оставит Лену без внимания и будет каждый день приходить к нему с новостями, но это действовало катализатором для новых вопросов и опасений. В конце концов, Виктора выставил лечащий врач, опасавшийся нового приступа Кулемина.

Тем же вечером Лену отправили в приемник-распределитель. Девушка стойко держалась, собирая дома необходимые вещи под надзором соцработника. Бойко звонила деду, уверяя, что у нее все будет хорошо. Он сделал вид, что поверил, а внучка глотала слезы и мысленно скулила, оплакивая беззаботную и свободную жизнь. На выходе из квартиры столкнулась с Виктором, узнавшим от инспектора, что она дома.
- Ленка… - выдохнул он не своим голосом. Она ничего не сказала, опустила глаза и хотела пройти мимо. – Подожди, Лен, ты как? – задержал ее за плечо.
- Лучше всех, - смахнула его руку.
- Вы кем ей будете? – спросила строгая сопровождающая.
- Я – ее школьный учитель, - сказал, а сам подумал, что совсем забыл, что приходится девушке всего лишь учителем.
- М-м-м. Теперь у Лены будет новая школа и новые учителя. – Подтолкнула Кулемину к лифту.
Степнов смотрел, как закрываются двери, а потом долго слушал тишину подъезда.

Заправляя казенную постель в общей спальне, Кулемина была готова провалиться на месте, чтоб только не ощущать на себе злобные взгляды десятка подростков. Она отличалась от них. Нет, она не была похожа на холеную куклу, но чувство зависти вызывала на раз.

 Отправлено: 28.03.12 06:54. Заголовок: 14 Первые впечатлени..

14
Первые впечатления о приемнике оказались правдивыми. Подростки не принимали новенькую: у них давно сложился определенный уклад, в который она не вписывалась. При любой возможности местные авторитеты демонстрировали, кто здесь главный, и пытались втиснуть Лену в установленные рамки. Но она отказывалась признавать неравенство, и ее непокорность разжигала еще больший интерес.

Телефонная связь с дедом была налажена. Врачи настоятельно отправляли его на длительную реабилитацию за город, и Степнов с Кулеминой независимо друг от друга уговаривали его последовать рекомендациям медиков. Родители Лены были поставлены в известность о происшествии, но контракт не позволил им приостановить исследования и вылететь домой сразу же. На подготовку документов нужно было время.

В школе новость об аресте Кулеминой и ее определении в приемник разлетелась мгновенно. Виктор чувствовал напряженную атмосферу и недоброжелательный настрой некоторых коллег. Однако озвучить при нем свое отношение к Лене никто не смел. Все обсуждения, которые, безусловно, велись в стенах школы, прекращались при его появлении. Как правило, повисала неловкая пауза, и учителя старались как можно быстрее разойтись по своим делам. Степнова это раздражало. Он держался изо всех сил, знал, что если сорвется и выскажет все, что думает, будет только хуже. Однажды не стерпел и рявкнул так, что стекла в учительской зазвенели. И хоть его речь не содержала ни угроз, ни ругани, а лишь призывы меньше трепать языками, осторожность учителей возросла в разы.

Он регулярно бывал у Лены. Девушка нехотя выходила к нему и вставала у окна. Обычно он говорил, а она слушала вполуха, всем своим видом показывая, что ей это совершенно неинтересно. В день шестнадцатилетия он принес ей в подарок баскетбольный мяч. Она лишь задумчиво глянула на него и, не сказав ни слова, ушла. Всякий раз Степнов пытался добиться диалога, но она подвергала его абсолютному игнору. Несколько раз срывалась на крик, посылала его и требовала оставить ее в покое. Физрук сопел, кипел, но старался сохранять спокойствие. Уходил, а через некоторое время возвращался снова.

- Я могу временно оформить опекунство, - уверял он Лену однажды утром. – Думаю, Карпов поможет, а дед только порадуется. Никаких тебе подъемов и отбоев, очередей в ванную и подгоревшей овсянки. И в нашу школу сможешь ходить…
- Да Вы вообще соображаете, что говорите? – перебила девушка.
- Ну конечно! И мне спокойнее будет, и у тебя всегда и обед, и родная квартира. Сегодня же узнаю, какие документы нужно собрать.
- Только попробуйте, и я такого про Вас наговорю Карпову, что век не отмоетесь! – процедила сквозь зубы. Виктору тут же вспомнился последний вечер у нее дома... наваждение какое-то. – Не хватало еще снова жить с Вами под одной крышей… - Одарила его таким взглядом, что ему стало не по себе.
- Лен, как ты не понимаешь, - попытался взять себя в руки. - Вон, вся побитая, как уличная шавка! – Мужчина дернул ее за запястье и продемонстрировал синюшный локоть, который она до этого старательно зажимала ладонью. – Опять скажешь, что упала? – А это? – приподнял рукав футболки, оголяя плечо, на котором расплылось грязно-зеленое пятно. – Ударилась?
- В душе был скользкий пол, - процедила сквозь зубы и выдернула руку. – Мне пора, скоро уроки начнутся.

Мужское сердце рвалось на части, когда она уходила вглубь длинного коридора, сверкая свежими синяками и ссадинами. Беседы с воспитателями и учителями местной школы по этому поводу ни к чему не привели. Они уверяли, что девушку никто не трогает, в противном случае они бы это заметили, или она бы пожаловалась. Хотя прекрасно понимали, что у воспитанников свои законы, и если каждый обиженный будет доносить на своих соседей, синяки превратятся в переломы.

На самом деле, Лена ждала визитов учителя, но противилась своему желанию увидеть его. Он был той ниточкой, которая связывала ее с нормальной жизнью. Он больше не читал нотаций, не орал и вообще разговаривал с ней по-другому. Но девушка была уверена – однажды он не придет, и она останется одна. Так лучше пусть сразу все будет так. Потому и делала вид, что ей нет дела до его заботы. Потому и гнала. Потому и оберегала от него свои мысли и чувства. Находила причины его опеке, снова не допуская мысли, что он действительно беспокоится, или что она ему дорога.

К Карпову и следователю Виктор ходил как на работу. Всячески старался оказать содействие в расследовании. Вспомнил о двух знакомых парнях девушки, которые наведывались к ней домой. В описании одного из них инспектор узнал Штемпеля. Увы, прямых доказательств его вины не было, но допросить его ничто не мешало. Поэтому милиционер и учитель наведались в небезызвестный обоим подвал. Парень там был один. Выглядел плохо, говорил истерично. «Ломка», - подумал про себя Карпов. Значит, ему нужны деньги на дозу. Степнов выслушал умозаключения инспектора и уговорил его организовать слежку. Милиционер предпринял меры, и тем же вечером Штемпеля арестовали.

Пострадавшая продавщица выписалась из стационара довольно быстро. Первоначальные показания подтвердила с той погрешностью, что девушка, спровоцировавшая ограбление, вряд ли понимала, что делает. Будучи предельно пьяной, она подчинялась командам, как собачка, и, вероятно, только поэтому оказалась в эпицентре. Однако смягчающим обстоятельством сей факт послужить не мог. Под описание зачинщика, которому так беспрекословно подчинялась Лена, Штемпель подходил как никто другой. Он был опознан в кратчайшие сроки, позже стал проходить еще по нескольким делам, а затем, загнанный в угол, сознался в преступлении, надеясь, что это поможет ему при оглашении приговора.

Половина банды была арестована перед судом над Леной. Инспектор незамедлительно явился в приемник, чтобы поставить девушку в известность. На ее лице ни один мускул не дрогнул, как, впрочем, и когда Карпов сообщал об аресте Штемпеля.
- Это все, я могу идти? – спросила так равнодушно, что озадачила милиционера.
- Ну… может, ты хочешь что-то рассказать?
- Я все рассказала еще на первом допросе, добавить мне нечего.
- Лен, ты сама можешь себе помочь!
- У меня обед через пять минут. Я пойду.
Милиционеру ничего не оставалось, кроме как отпустить ее. Складывалось впечатление, будто в ней что-то сломалось. Во время их общения Кулемина, как правило, молчала. Не огрызалась, как раньше, не оправдывалась, ни о чем не рассказывала и ничего не просила. Даже не смотрела на мужчину. Психолог, работающий с ней, равнодушно и даже жестко ответил на волнение инспектора. Мол, у него таких Кулемин целый приемник. И она – не худший случай. Степнов, напротив, внимал беспокойству Карпова, но ничего сделать не мог.

 Отправлено: 29.03.12 10:20. Заголовок: 15 В день суда выпал..

15
В день суда выпал первый снег. Он лег тонким слоем, едва скрыл мокрый асфальт. Лена наступала на пушистое покрывало, представляя, как изламываются под ее весом замысловатые кристаллы снежинок. Впервые за последний месяц она пропустила школу и теперь шла с одним из воспитателей к зданию суда. Несколько недель и ждала этого дня, и боялась одновременно.
В зале оказалось неожиданно много народа. Среди знакомых лиц мелькали новые, никогда прежде не встречавшиеся. Виктор сидел в третьем ряду. Он увидел Кулемину сразу, как только она переступила порог, и ловил каждый ее жест. Она же его заметила много позже, в момент, когда судья объявил о начале заседания. Степнов чуть не задохнулся от ее взгляда, ободряюще улыбнулся, но в ответ по-прежнему видел лишь ее грустные глаза.

Давать показания Лена отказалась - не выдержала присутствия Штемпеля. Он не спускал глаз с девушки на протяжении всего заседания. Степнов с трудом выносил повышенное внимание к Кулеминой. Всеми фибрами души он ненавидел парня, но еще не знал, что посвящен не во все подробности его взаимоотношений с ученицей. Во время допроса Штемпель неожиданно для самого себя проговорился об их связи.
- Ах ты, мразь! - Виктора едва удержали, когда он, размахивая кулаками, кинулся к трибуне. – Я тебя из-под земли достану! За все ответишь! – Он не реагировал ни на пытавшихся унять его милиционеров, ни на призыв судьи соблюдать спокойствие и порядок. В адрес свидетеля сыпались угрозы, и только когда Степнова хотели удалить из зала, он вернулся на место и посмотрел на ученицу.
– Елена, Вы подтверждаете слова свидетеля? – задал вопрос судья. – Это важно, поскольку Вы являетесь несовершеннолетней.
- Нет, - равнодушно ответила девушка после непродолжительной паузы. – Это неправда.
- Вы можете настаивать на медицинском освидетельствовании, и тогда…
- Я же сказала, это неправда.
Виктор не поверил. Как не поверил и в то, что девушка убедила своими словами судью. Кулемина чувствовала, что он на нее смотрит. Понимала, что он ей не верит. Изо всех сил старалась сохранять невозмутимый вид. Не выдержала, опустила голову на руки и не поднимала до конца заседания.

Все обвинения были сняты. Девушка приняла поздравления от воспитателя и рвалась скорее уйти. Пусть не домой, а в приемник, но лишь бы быть подальше от тех людей, по чьей вине оказалась здесь. И от Степнова. Столкнуться с ним хотелось меньше всего. Выдержать его укоризненный взгляд она бы сейчас не смогла. Было жутко стыдно за обнародованные факты ее личной жизни именно перед ним. Наверняка осуждает, как иначе? Девушка намеренно не поворачивалась в ту сторону, где сидел мужчина. Уже около выхода ее провожатая отвлеклась и отошла перекинуться парой слов с Карповым.

В просторном холле Кулемина остановилась у мраморной колонны. На душе было пусто и противно. Степнов замер в нескольких метрах от Лены. Что бы он сейчас ни сказал, прошлого не вернуть и ничего не исправить. Во всем мужчина винил себя. Если бы сразу понял, как ей помочь, если бы не ушел, когда она его поцеловала, если бы не проспал, когда заболел… Как много всевозможных «если бы», и как высока оказалась цена его ошибок. И еще появилась ревность. Настоящая мужская ревность. Он оберегал Лену, как ребенка от детских шалостей, которые стали слишком серьезными. А оказалось, что маленькой считал ее только он. И теперь, когда знал, что не все так просто, смотрел на нее не как на ученицу, а как на одинокую и несчастную девушку. И это сжирало изнутри, заставляя сжимать кулаки и впадать в бешенство от одной мысли о том, что происходило между Леной и Штемпелем. То, что он теперь испытывал к Кулеминой, он не мог назвать ни состраданием, ни ответственностью. Это было нечто другое, то, что исходит от сердца, не подчиняется логике и не поддается объяснениям. Сделал несколько глубоких вдохов и направился к девушке.
- Привет, - подошел со спины. От неожиданности Лена вздрогнула.
- Здрасьте... – ответила чуть слышно, не подняв глаз.
- Как ты?
- Отлично.
- Лен, ты прости меня, - Виктор коснулся ее плеча и заглянул в глаза.
- Не надо, - отшатнулась, - Вам не за что извиняться.
- Все могло бы быть иначе…
- Прошу Вас, не надо, - более настойчиво. – Дайте мне все забыть.
- Все?.. – что-то внутри лопнуло и с треском упало вниз.
- Да, - подняла голову. – И, пожалуйста, не приходите больше. Успокойтесь уже и живите своей жизнью. Оставьте меня в покое. Я не хочу Вас видеть, поймите это, наконец. Простите…
Кулемина обошла учителя и догнала идущего к выходу воспитателя. Такой грязной она себя еще никогда не ощущала. Пока Степнов был в неведении, ей казалось, что досадную ошибку можно забыть, но теперь, когда он знает, насколько легкомысленно и глупо она поступила, она сама себе поставила клеймо недостойной. А он… он особенный.

Физрук стоял посреди холла и смотрел вслед девушке. Она решила забыть? Начать все заново, вытравить его из памяти вместе с прошлой жизнью? Да, наверное, это будет правильно, он только измучает ее своим присутствием. Он уже испортил ей жизнь, зачем мешать и дальше со своими невнятными чувствами? Скоро она снова будет в семье. Ему тоже не мешает выкинуть ее из головы. Пусть это будет непросто, но это будет правильно. Не думать, просто ни о чем не думать.

- Вить, я тебя потерял, - рядом материализовался Карпов. – Заедешь со мной в участок? У Лены…
- Не надо про Лену.
- Что?
- Про Лену, говорю, не надо. Я не хочу ничего знать. Для нее ведь все закончено?
- Если ты об уголовном деле, то да.
- Вот и хорошо. Теперь она сама по себе, я – тоже сам по себе.
- Но как же…
- Тс-с-с, все, больше ни слова о ней. Никаких новостей, фактов, подробностей жизни. Ни-че-го.
Инспектор видел, что Степнову нелегко дается решение порвать все нити, связывающие его с ученицей. Но спорить не стал. Если понадобится, Виктор сам придет. А он придет, в этом Карпов был уверен.

И милиционер оказался прав. Спустя три недели к нему в кабинет ворвался физрук. Взмыленный, с бешеными глазами. Как оказалось, он был в приемнике, и там ему сказали, что Лену забрали родители. Более того, по их данным, девушку увезли за границу.
- Почему я ничего не знал об этом?! – истерил учитель.
- Ты сам хотел абстрагироваться от любой информации, - Карпов лишь разводил руками. – Родители вернулись и забрали Лену домой через несколько дней после суда, а на прошлой неделе они улетели всей семьей в Швейцарию и Петра Никанорыча с собой взяли. У них там работа, Лена будет учиться, за дедом уход хороший. Так что все у Кулеминой налаживается, Вить.
Казалось бы, это очень неплохая новость, и Степнов должен был бы порадоваться за ученицу, но нет, напротив, он помрачнел пуще прежнего, чем напугал милиционера не на шутку.
- Степнов, что с тобой происходит?
- Ничего. - Так же неожиданно, как появился, мужчина ушел. Не попрощавшись, громко хлопнув дверью.

В течение прошедших трех недель он сходил с ума от избытка свободного времени. Приходил на работу, как в пустоту, и сидел в школе до ночи, пытаясь занять себя делом. Каждый урок был похож на следующий и на предыдущий, каждый ученик являлся частью толпы, никчемной и неинтересной. В учительской, когда Борзова облегченно вздыхала по поводу отсутствия Кулеминой, Виктор оставлял все и сбегал в свой спортзал и что есть силы колотил мячом об стену. Иначе высказал бы все, что думает о Людмиле Федоровне. Он знал, что она не оставила без внимания его заботу о девушке в период следствия и подозревала во всевозможных непристойностях. Мало того, еще и внушала это коллегам учителям. Те хоть и не велись на подобные глупости, но тем для обсуждений было предостаточно.
И вот теперь, когда прошло время, Степнов смог более-менее трезво рассуждать и логически мыслить, он решился-таки на визит в приемник. Опасался реакции Лены, но подумал, что пусть лучше она его обыкновенно пошлет, чем он и дальше будет жить в неведении. Решил, что постарается донести до нее все то, что чувствует. Она должна знать, насколько дорога ему. И пусть она юна, пусть никогда не сможет относиться к нему иначе, чем как к учителю, она будет знать, что он всегда придет, что бы ни случилось. Но, увы, он снова опоздал.

 Отправлено: 30.03.12 06:30. Заголовок: Доброе утро:) Лена B..

Скрытый текст

Доброе утро:) Лена Bello4ka подарила фику замечательную картинку Спасибо!

16
Полгода Виктор жил по инерции. Неожиданно закончилась осень, лениво наступила зима, пришла долгожданная весна. А он так и ходил по одной дороге – от дома до школы, от школы до булочной, от булочной до дома. Иногда безжалостно ломал свой маршрут, сворачивая к подвалу, где когда-то так много времени проводила Лена. Пару раз гонял оттуда малолетних хулиганов, а однажды обнаружил на двери здоровый замок.

В школе страсти по Кулеминой постепенно стихли, и к концу учебного года ее вспоминали крайне редко. Пожалуй, только если кто-то из учеников вот-вот мог сбиться с пути, его пугали судьбой Лены Кулемины. Савченко несколько раз интересовался у Степнова, не появилась ли какая-нибудь информация о бывшей ученице. Получив отрицательный ответ, директор качал головой и что-то бубнил себе под нос, а потом наставлял физрука не отчаиваться. Виктор задавался вопросом, почему он так старательно поддерживает его, ведь учитель не делился ни с кем подробностями своих отношений с Леной. И уж тем более, своими чувствами.

Первое время Виктор трезвонил Лене на мобильный по десятку раз в день. Звонки девушке чередовал со звонками Петру Никаноровичу, но оба телефона были отключены. Пытался узнать у соседей по лестничной площадке, как связаться с Кулемиными, но все разводили руками. Даже потеряв всякую надежду, Степнов и по прошествии нескольких месяцев брал в руки трубку и набирал нужный номер. Изредка, не надеясь ни на что. В те моменты, когда становилось особенно тоскливо. А однажды весной, в начале апреля, ему показалось, что он вот-вот должен дозвониться. Не понимал, откуда появилась такая уверенность, но знал – позвонит и услышит гудки, а не сухую речь от оператора связи. Между уроками закрылся в подсобке, устроился на подоконнике, где было особенно тепло из-за светившего солнца. Нажал заветную кнопку, затаил дыхание. И действительно, вместо знакомого щелчка и привычного «абонент находится вне зоны действия сети» в трубке послышались гудки. Длинные, дарящие надежду, способные соединять через большие расстояния.
- Алло? – после непродолжительных шумов в трубке возник незнакомый женский голос.
- Алло… Могу я поговорить с Леной? – физрук тут же предположил, что ответить могла Ленина мама.
- С кем? Вы, наверное, ошиблись номером.
- Как? Я ведь и раньше звонил…
- Но это мой номер, - предельно вежливо ответил голос. – Возможно, раньше принадлежал кому-то другому.
- Да, конечно, может быть. Извините, - у учителя не было желания выяснять, почему на том конце не та, и он нажал на отбой. Но нет, так не может быть! Так не должно быть! Быстро набрал номер еще раз и замер.
- Алло? – все тот же чужой голос.
- Простите, я действительно ошибся, - только и выдавил из себя Степнов. Все? Неужели и правда конец? Теперь нельзя даже позвонить в пустоту. И пусть раньше в этом не было смысла, но этот по-детски наивный жест был важен и придавал сил.
Мужчина прошелся по подсобке, сел за пыльный стол, заваленный бумагами. Посмотрел на часы – до урока осталось пять минут. Решил, что ничего не потеряет, если наберет номер Петра Никаноровича и узнает, что у него теперь тоже новый владелец. Вызов, пауза, щелчок, «Аппарат абонента выключен…», отбой.
- Черт! Параноик! – выругался и бросил телефон на стол. А потом были уроки. Долгие и муторные, такие же, как и все последние месяцы. Нужно что-то менять. И как можно скорее.


- Николай Палыч! – теплым майским днем Виктор ворвался в кабинет директора. – Мне нужен отпуск на все лето. Половина по плану, вторая – за свой счет.
- Вить, тебе что, полутора месяцев мало? – попытался возмутиться директор.
- Я могу в спортивный лагерь вожатым поехать. Мне в школе-то и делать нечего в летнее время, а тут такая возможность… Уехать мне надо, понимаете? – сейчас поддержка и содействие Савченко были важны как никогда.
- Хм-м-м… Ну а к первому сентября-то вернешься?
- Конечно! Первого ровно в семь тридцать буду в спортзале!
Учитель уже хотел выскочить обратно в коридор, как его окликнул директор:
- Степнов! – мужчина подошел к физруку. – Ты только береги себя, ладно?
- Николай Палыч, да Вы что думаете, я…
- Да погоди ты, Вить! Понимаешь, есть такие вещи, которые нам… неподвластны. Не вини себя. И там, в лагере…
- Спасибо, - не дал закончить директору. – Спасибо Вам. И не беспокойтесь за меня.

И он уехал. Сбежал на три долгих месяца. Вдали от города старался занять себя с раннего утра до позднего вечера. Только чтобы не думать, не вспоминать и не мучиться. Дома не был ни разу, все выходные проводил здесь же, в лагере, помогая с организацией каких-либо мероприятий. А вернувшись в Москву в конце августа, чуть не задохнулся от столичного воздуха, впитавшего в себя огромное количество чувств, событий и надежд. Он будто специально ждал и хранил все это для Виктора, чтобы однажды враз свести с ума. Ничто не прошло и не забылось. Воспоминания накрыли с головой, тоска и боль душили. Наверное, это судьба. Крест, злой рок, от которого никуда не деться. Степнов заперся в своей квартире с двумя пачками макарон, купленными по дороге домой, и принял твердое решение не выходить никуда до самого первого сентября.

Утро первого рабочего дня выдалось пасмурным и временами дождливым. Ученики радостно встречались около школьного крыльца и дожидались торжественной линейки. Родители, провожающие своих чад в мир знаний, толпились чуть в стороне.
Виктор успел наведаться в спортзал и подготовить инвентарь для тех несчастных учеников, которым в праздник выпало заниматься физкультурой. Вышел на улицу к другим учителям, собиравшим свои классы в кривые колонны. Коллеги, обремененные классным руководством, суетились и только мельком здоровались с физруком, поэтому он стоял у входа в школу один и безразлично рассматривал пестрые зонты над головами собравшихся. Плавно переводил взгляд, не задерживаясь ни на ком. Но внезапно взор опустился в пустоту, где не было ни зонта, ни скопления людей, только из центра этой пустоты на него смотрела она.

 Отправлено: 31.03.12 09:20. Заголовок: 17 Дыхание перехвати..

17
Дыхание перехватило, сердце на мгновение замерло, а потом бешено заколотилось в груди. Виктор проморгался, пытаясь отогнать видение, но Лена не исчезла. Она стояла в джинсах и ветровке, с надетым на голову капюшоном. Глаза почти скрыты за челкой, сумка перекинута через плечо, руки в карманах. Изменилась. Повзрослела, расцвела. Необыкновенно красивая. Вроде та же, но совершенно чужая. И одна. Подойти? Помахать? Улыбнуться? Беспорядочные мысли выползали одна за другой и устраивали краш-тесты в голове учителя. Неизвестно, сколько они гипнотизировали друг друга. Физруку показалось, что прошла вечность. Вдруг толпа зашевелилась, скрывая девушку от его глаз. А когда она вновь оказалась в поле зрения, Виктор увидел с ней Гуцула. Одноклассник стоял совсем рядом, держал ее за руку и что-то рассказывал. А она улыбалась. Искренне, тепло, как когда-то давно, во времена соревнований и побед. Как же он соскучился по ее улыбке!
Вот директор дал команду, прозвучал звонок, и классы двинулись к входу. Виктор не выпускал из вида интересующую его пару ни на мгновение. Мимо него проходили малыши, потом средняя школа, и вот уже объекты наблюдения начали двигаться в сторону крыльца. Парень по-прежнему сжимал ее руку, он, кажется, больше никого вокруг не замечал. На последней ступеньке Гуцул хотел в шутку щипнуть девушку за нос, а она, рассмеявшись, отвернулась и внезапно снова поймала взгляд учителя, теперь очень близко. Она будто испугалась, улыбка тут же исчезла. Еще несколько шагов, и Лена скрылась за дверью школы.

- Николай Палыч, – в приоткрытой двери показалась голова Стенпова, - можно? Я на секунду. – Физрук еле дождался окончания классного часа и сразу после звонка бросился к кабинету директора.
- Заходи, только быстро. У меня дел по горло.
- Я только хотел про Кулемину спросить… - казалось бы, нормальный, и даже правомерный вопрос, но почему-то стало неловко из-за своего интереса.
- А-а-а, да-да-да. Лена снова у нас учится. Ее семья вернулась еще в начале лета, и родители сразу же принесли документы в школу. За три месяца ни одного правонарушения, так что надеюсь, все у нее теперь хорошо. Ей рекомендованы занятия с психологом, и Яна Ивановна уже месяц проводит беседы с Леной. Говорит, девочка немного замкнута, но со временем все наладится. Так, у меня урок. Кстати, и у тебя, наверное, тоже. – Савченко вышел из кабинета, но, заметив, что физрук не торопится, добавил: - Вить, все у твоей Кулеминой будет хорошо. Учиться сейчас начнет, друзья-подружки-мальчики. К спорту ее приобщай, чтобы времени не было на всякие глупости.

Виктор с трудом переваривал все сказанное директором. Урок провел на автомате, а на следующей перемене зашел в учительскую. Там разгорался нешуточный спор, главными действующими лицами которого являлись Борзова, психолог и Ленин классный руководитель, Игорь Ильич Рассказов. О том, что речь идет о Кулеминой, физрук понял сразу.
- Вы, Яна Ивановна, у нас совсем недавно и не знаете всего, что нам пришлось пережить из-за этой, по вашим словам, несчастной девочки. Эта девочка чуть за решетку не попала! – В этот момент завуч заметила Степнова. Но даже его суровый вид не мог ее остановить, напротив, теперь она обращалась к мужчине. – Уж не знаю, кто ее там отмазал, но она совершенно точно должна была понести наказание за свои поступки!
- Какие поступки? – вмешался Виктор. - Сразу видно, что вы не знакомы с материалами дела, Людмила Федоровна…
- И не собираюсь с ним знакомиться, много чести. Эта девчонка еще покажет, на что способна, вот тогда и вспомните мои слова!
- Людмила Федоровна, - деликатно произнес Рассказов, - мне кажется, Вы торопитесь с выводами. Я провел классный час в одиннадцатом «А». Лена в прекрасном настроении, совсем не похожа на ту, какой была раньше. Чуть зажата, конечно, но это не удивительно, ей нужно привыкнуть. Дети по-разному переживают переходный возраст, ей он дался особенно тяжело, но теперь она возвращается к нормальной жизни. Поверьте, ваши предположения безосновательны.
- Конечно, - поддержала Яна Ивановна, - и я, со своей стороны, также настаиваю на том, что беспокоиться совершенно не о чем. Но если Вы, Людмила Федоровна, будете делать акцент на Ленином прошлом в ее присутствии или начнете провоцировать одноклассников на подобные мысли, тогда точно беды не избежать. Лене нужно почувствовать себя частью коллектива, а не ненужным его отростком. И в наших силах сделать так, чтобы она как можно скорее адаптировалась к школе.
После этих слов Борзова вылетела из учительской. Виктор чувствовал, что придется нелегко, но не без радости определил своих союзников. Он еще не знал нового психолога и твердо решил познакомиться с ней поближе, как только представится такая возможность. Слабая надежда скрасила неприятный осадок от разговора.

К последнему уроку он помрачнел окончательно. За весь день больше ни разу не столкнулся с Леной, хотя придумывал себе дела в разных уголках школы, чтобы только была вероятность еще раз ее увидеть. Понимал, что это по-мальчишески глупо, ругал себя за ненужную суету, но ничего поделать не мог. «Все у твоей Кулеминой хорошо», - слова директора не выходили из головы. Все хорошо… Значит ли это, что он ей больше не нужен? Родители рядом, сама улыбается, надежный друг, видимо, есть… или не друг? А впрочем, какая разница? Разве не этого он хотел? Именно этого, просто почему-то был уверен, что победу над всеми неприятностями они будут праздновать вместе. Но он – часть той, другой, ненавистной жизни, которую она так хотела забыть. Получается, что теперь ему нужно отойти в сторону и не мешать. Но как? Ведь она нужна ему как воздух! И пусть он не имеет права вмешиваться в ее счастливое существование и рушить то, что ей наверняка далось очень непросто, но ему-то как быть? Он загнется один, сойдет с ума, зная, что она рядом, но счастлива без него. Он слишком долго жил ею, чтобы так просто отпустить.

Школа уже опустела, когда физрук закрыл спортзал. Слышался каждый скрип, каждый шорох, даже мельчайший шум, казалось, отзывался эхом. Пустые коридоры угнетали не меньше мрачных мыслей, хотелось скорее попасть домой и запереться там, чтобы переживать свою растерянность вдали от посторонних глаз. Учитель шел, низко опустив голову, целиком погрузившись в свои мысли. У стойки охранника машинально протянул руку, чтобы взять тетрадку, где ведется учет ключей, но остался без внимания. Поднял глаза – Петра Степановича не было на месте. Физрук оглянулся в поисках охранника. На той банкетке, где по его требованию его когда-то ждала Лена, снова сидела она.
- Привет, - Степнов сделал шаг в ее сторону.
- Здравствуйте, - смутилась, опустила глаза.
- Как дела? – наиглупейший вопрос, но Виктор на большее был не способен. Думать было тяжело, не то что говорить.
- Нормально…
- Как дед?
- Нормально…
- Ну… Хорошо…
- Ленка, прости, что долго, я готов. – Из-за угла выбежал Гуцул. – Здравствуйте, Виктор Михалыч!
- Здравствуй, здравствуй…
- А когда начнутся тренировки по стритболу?
- Что? – Степнов и думать забыл о дополнительных секциях.
- Ну, тренировки, - парень не понял недоумения учителя. – Поскорее бы. Ленка, вон, тоже будет ходить. – Девушка мельком глянула на физрука, но тут же снова отвернулась.
- Да, поскорее бы, - задумался Виктор. – К концу недели, думаю, расписание утрясется, я дам знать.
- Отлично! Ну, мы пошли. До свидания, Виктор Михалыч, - Игорь взял Ленку за руку и, потянул к выходу.
- До свидания, - еле слышно бросила она уже около двери.
- До свидания, - прошептал учитель, оставшись в одиночестве. Тут подоспел охранник, быстро принял ключи и отпустил Степнова домой.

«Раз она собралась тренироваться, значит, не так уж и не хочет меня видеть, - размышлял мужчина по дороге домой. – Господи, как же мне все это вынести?! Я, здоровый мужик, не знаю, как себя вести! Вот сейчас стоял как истукан, чушь какую-то нес. Даже боюсь представить выражение своего лица… Совсем Ленку засмущал – уставился как баран на новые ворота.
Откуда такая дружба с Гуцулом? Нет, они и раньше порой болтали, но чтобы дружить… Только дружат, или все-таки… Вряд ли после всего она будет встречаться с ним. Хотя почему? И чего он ее за руку вечно хватает? Вот черт!»

 Отправлено: 01.04.12 21:59. Заголовок: 18 По пути домой Иго..

18
По пути домой Игорь увлеченно что-то рассказывал Лене, но она его не слушала. О том, что он рядом, вспоминала только когда парень слегка сжимал ее ладонь. Вот зачем она поддалась на его уговоры снова заняться спортом? Это значит, нужно ходить на тренировки и ловить на себе взгляды Степнова… Жалостливые, осуждающие, беспокойные и опасливые, а может, разочарованные. Одному Богу известно, какие чувства она испытала, когда увидела его утром на торжественной линейке. Конечно, понимала, что, вернувшись в школу, придется с ним видеться, и готовила себя к этому в течение трех месяцев, что пробыла дома, но в действительности все оказалось гораздо сложнее.

- Лен! – Гуцул дергал девушку за руку, привлекая внимание. – Ау-у-у, ты где витаешь? За всю дорогу и слова не проронила. И что-то мне подсказывает, что и меня не слушала.
- Прости, я задумалась.
- Все переживаешь из-за школы?
- Есть немного…
- Но ведь все нормально прошло. Зря боялась. Постепенно и ты привыкнешь, и все вокруг перестанут на тебя пялиться. Это просто интерес, не более, не занимайся самоедством.
- Да нет, я не занимаюсь. Просто все в классе так осторожны, учителя себя странно ведут, о Борзовой вообще молчу. И Степнов, он… Я не могу объяснить.
Игорь догадывался, что дело не в одноклассниках и завуче. Лене никогда не было дела до того, что они о ней думают и как к ней относятся. А вот на физрука сие правило не распространялось.
- Может, все-таки расскажешь? В школе такие слухи о вас ходили…
- Нет, - помотала головой, - я не хочу ничего вспоминать.
- Лен, ты пойми! Если он тебе что-то сделал, то должен ответить за это.
- Да ничего он мне не сделал. Ты что, он… он не такой.
- Кулемина, ты бы себя видела! Почему от одного упоминания о нем ты бледнеешь и начинаешь заикаться? Все знают, что он выгораживал тебя, что потом в приемник ходил…
- Давай закроем тему, - девушка отняла свою руку. – Я пойду. Пока.

Вернуться в Россию Кулемины решили весной. Лена, вроде бы приспособившаяся к новой жизни в Швейцарии, начала чахнуть на глазах. Все было слишком: слишком спокойно, слишком правильно, слишком беззаботно. Наступила идеальная жизнь, в которую она не вписывалась и к которой не могла привыкнуть. Родительский контракт заканчивался в начале лета, а новый предлагалось заключить на три года. Девушка боялась подумать, что еще как минимум несколько лет ей придется прожить в чужой стране. И тогда состоялся серьезный разговор с отцом, во время которого она пылко отстаивала свое право учиться в родном городе. Глава семьи думал несколько дней, а потом собрал семейный совет и объявил, что через несколько месяцев семья возвращается домой. Вечером, вдали от посторонних ушей, супруга уговаривала его изменить решение, опасаясь за дочь, но мужчина остался верен своему слову. Он чувствовал, что так нужно. В первую очередь, Лене.

Сама же Кулемина не понимала себя до конца. Оказавшись рядом с родителями, она почувствовала себя еще более одинокой, чем раньше, когда они были далеко. Ее преследовало ощущение чего-то брошенного, незаконченного. И если первые недели она, доверившись установке «начать сначала», всеми силами пыталась заглушить воспоминания о последних событиях на родине, то потом думала о них и днем, и ночью. Анализировала свои поступки, просчитывала возможные варианты развития событий, пыталась понять мотивы Степнова.

Прилетев домой, девушка старательно демонстрировала абсолютное спокойствие. Замечала, что мать с отцом поглядывают на нее с осторожностью, будто в боевой готовности к любым ее выходкам, вот и пыталась вести себя непринужденно. Хотя, на самом деле, внутри все кипело. Она не выходила одна, только с родителями или с дедом. Лене казалось, что на улице все на нее смотрят, обсуждают и показывают пальцем. Однажды в магазине, пока мама выбирала пряности, к девушке подошел бывший одноклассник. Был жалкий июньский день, парень заскочил за бутылкой воды, а увидев девушку, которая однажды просто пропала, не раздумывая пошел здороваться.

С того дня они с Гуцулом не расставались дольше, чем на ночь. Поначалу Игорь приходил в гости, потом начал потихоньку уводить девушку гулять около дома. Родители долго присматривались к парню, и хотя он внушал доверие, с опаской наблюдали за его дружбой с дочерью. Но время шло, Лена оживала, когда общалась с одноклассником, поэтому мама с папой постепенно успокоились и даже были рады, что в школу девушка пойдет не одна. Кулемина и сама была очень благодарна другу. Когда она поделилась своими страхами перед новым учебным годом, Игорь, не раздумывая, взял ее за руку и пообещал делать так всегда, когда ей нужна будет его поддержка. И Лена вздохнула с облегчением.

Единственная тема, которая никогда не поднималась между Гуцулом и Леной – тот год, который девушка провела между домом и отделением милиции. Сама она не рассказывала, а он не настаивал. Пару раз Кулемина невзначай упоминала о приемнике, тогда Гуцул начинал задавать вопросы, действительно его интересующие, но девушка тут же замыкалась. И он перестал спрашивать. В конце концов, ему совсем не обязательно знать все. Однако причастность Степнова к Лениному прошлому его интересовала более всего, но и тут она дала понять, что хочет все воспоминания оставить при себе.

- Лен, ты одна? – искренне удивилась мама, когда увидела дочь на пороге. – А Игорь где?
- Он… у него дела, мам, - отмахнулась девушка.
Только сейчас она поняла, что буквально отшила парня. В обычный день они бы пришли вместе, потом обедали и долго пили бы чай за разговорами. Удивительно, как одна малосодержательная встреча может перевернуть все вверх дном. Стало немного неловко за свое поведение с Гуцулом, но сейчас все мысли были о другом человеке. Сославшись на усталость, Лена закрылась в своей комнате.
До сих пор было ужасно стыдно перед Степновым. После сегодняшней встречи несколько размытые воспоминания окрасились прежними эмоциями и даже обрели запахи. От мыслей о суде, недолгой совместной жизни с учителем, его приходах в приемник хотелось выть в голос. Девушка завалилась на постель и накрыла голову подушкой, призывая себя не думать. Сегодня она увидела физрука таким, как однажды, когда впервые поверила в его заботу. Он ничего особенного не сказал, ничего не сделал, но от ощущения горестного сожаления снова свербело горло. Одобрение этого человека было важно как никогда. Но сможет ли она доказать, что заслуживает прежнего к себе отношения? Или, может, стоит уйти в тень и слиться с толпой?

 Отправлено: 02.04.12 22:11. Заголовок: 19 В школу Степнов п..

19
В школу Степнов пришел нервный и злой, и его напряжение в полной мере ощутили все ученики, волею расписания попавшие к нему на урок. Раздражало абсолютно все, сдерживаться было крайне сложно. А когда к спортзалу начал подтягиваться одиннадцатый «А», учитель заперся в подсобке и до звонка не показывался. Всю перемену уговаривал себя, что ничего из ряда вон выходящего не происходит, но стук сердца слышался все отчетливее, а дышать становилось все труднее. Странная радость свернулась в животе болючим комом и разрасталась в сильное волнение.

- Класс, стройся! – команда заставила учеников засуетиться и вытянуться в шеренгу. – Бегом марш!
Пока колонна медленно разгонялась, Виктор сел на лавочку у окна. Позже, после разминки, класс играл в футбол. Степнов безжалостно орал на разболтанных после летних каникул учеников, еще не вошедших в рабочий ритм. На их фоне выделялись Гуцулов и Кулемина, которые не просто получали удовольствие от игры, но и действовали поразительно слаженно, будто отрабатывали различные комбинации не единожды. Приступы ревности накатывали один за другим после голов, виртуозно забитых этой парой: они, не стесняясь, поздравляли друг друга крепкими объятиями, и это не могло остаться незамеченным. Виктор уже определил, что не в силах бороться со слабостью, носящей имя Лена Кулемина. Бесконтрольность собственных чувств пугала и ставила в тупик.
- Класс, внимание! – Степнов окликнул вымотанных футболистов, когда те уже грезили нудной географией, на которой можно будет подремать. – Тренировки по стритболу начинаются сегодня. В три жду всех желающих. – Так учитель поддался власти чувств, еще не согласовав время работы секции с руководством. Слишком велик был соблазн в менее официальной обстановке пообщаться с Леной.

В назначенное время спортсмены прибыли на тренировку. После вчерашнего разговора Гуцул боялся, что Лена передумает заниматься, но опасения оказались напрасными. Пусть она заметно стеснялась, но с удовольствием бегала по залу и старательно бросала мяч в кольцо. Физрук наблюдал за девушкой, и на сердце теплело. Мужчина заметил, что Гуцул очень внимательно и даже бережно обходится с ней, порой даже излишне навязчиво.

- Молодцы! – Виктор искренне хвалил ребят. – Для первого раза очень неплохо! На сегодня я вас отпускаю. Следующая тренировка послезавтра в три.
Лена робко попрощалась и сразу же убежала в раздевалку. Давно она не ощущала такого внутреннего подъема, не получала столько удовольствия ни от одного дела. Приведя себя в порядок, вышла на улицу, где ее уже ждал Гуцул.
- Ну как? – парень светился от радости за девушку, видя ее улыбающееся лицо.
- Хорошо, - заговорчески сказала Лена. – Может, отпразднуем?
- А есть что праздновать? – в тон ей ответил Игорь.
- Ну-у-у… Вчера начался новый учебный год, сегодня начались тренировки… А вообще, знаешь, я чувствую, что начинается новая жизнь. Во всяком случае, я знаю, что теперь я к ней готова.
- Тогда по мороженому? – протянул раскрытую ладонь.
- Или по два, - улыбнулась Лена и вложила свою руку, которая тут же была крепко сжата другом.

На удаляющиеся фигуры учеников из окна спортзала смотрел Степнов. Кулемина выглядела счастливой, Гуцул внушал доверие. Решение отойти в сторону и не мешать далось нелегко, но казалось единственно верным. Кто он такой, чтобы лезть в ее жизнь? Взрослый мужик, влюбившийся как мальчишка и с трудом сознавшийся себе в своем запретном чувстве. А Лена… она здесь ни при чем, не навязывать же ей свои чувства.

И полетели дни и недели. Минуло бабье лето, пришел угрюмый октябрь. Утренний холод не бодрил, частые дожди нагоняли тоску. Виктор шел к школе, под его ногами взрывались салюты из желтых листьев. Ученики лениво тащили тяжелые сумки, набитые знаниями, стекаясь к школе, как ручьи по склону.

- Доброе утро, Виктор Михалыч, - со спины к учителю подошла Лена.
- Доброе. А ты чего одна? Гуцул заболел, что ли?
- Да нет…
- Неужели поссорились?
- Нет, просто он немного занят.
- Интересно, чем это он занят, когда до начала уроков пятнадцать минут? – усмехнулся Степнов.
Девушка замедлила шаг, смотря куда-то вперед. Учитель проследил за ее взглядом – на школьное крыльцо поднимался Игорь, обнимающий за талию местную красавицу Полину Зеленову.
- Ах, вон оно что… - протянул Виктор.
- Да все нормально, не вечно же Гуцулу со мной таскаться, - Кулемина старалась улыбаться, но обида не ускользнула от физрука.
- Лен, - Степнов остановился перед ней. – Ты, главное, не расстраивайся. Игорь как был твоим другом, так и останется. Просто чувства, они… они иногда рушат все без разбору, никого не спрашивая. – Это учитель знал как никто другой. - Если заскучаешь, ты знаешь, где меня найти. Я всегда буду рад тебе помочь.

За все прошедшее время они ни разу толком не разговаривали. Ограничивались приветствиями и прощаниями, на тренировках обменивались мнениями об игре, но не более того. Степнов вел себя несколько отрешенно, Лена - предельно скромно. Оба делали вид, что их ничего не связывает, не позволяли себе даже лишний раз взглянуть друг на друга. Кулемина училась быть примерной ученицей, а Виктор, в свою очередь, просто не мешал ей и тоскливо наблюдал со стороны.

- Спасибо, - она подарила ему грустный взгляд и пошла к школе.
А через несколько минут Виктор получил СМС: «Это мой новый номер. На всякий случай. Может, Вам тоже понадобится помощь».

 Отправлено: 03.04.12 23:04. Заголовок: 20 Лена обвела класс..

20
Лена обвела класс взглядом и прошла к своему стулу. Было некомфортно. Раньше они с Гуцулом приходили вместе, занимали соседние места, и после урока уходили тоже вдвоем. Но несколько дней назад друг признался, что ему очень нравится девушка из параллельного класса, и Кулемина благословила парня, собирающегося покорять сердце неприступной красавицы. Она никогда не любила Полину, к которой вдруг проникся симпатией Игорь. Да ее, собственно, вся школа недолюбливала, слишком уж приторной была местная звезда. Но куда деваться, если сердце просит.

- Привет, Ленк! – влюбленный влетел в класс со звонком.
- Привет, - выдавила улыбку.
Вошел Игорь Ильич. Поздоровался и начал опрос.
- Дай математику списать, - прошептал Гуцул на ухо Кулеминой.
- Ты что, не сделал?
- Да мы вчера в кино ходили, потом гуляли допоздна, не успел.
- М-м-м… - девушка полезла в сумку за нужной тетрадью, а сама подумала: «Только этого не хватало, еще уроки за него делать, пока он с Зеленовой шляется». – Вот, держи. Но не думай, что это и завтра прокатит.
- Да нет, что ты! Ты настоящий друг, Кулемина!
Довольный парень принялся переписывать задачки. Со звонком он смахнул учебник и тетрадь в рюкзак и тут же испарился, крикнув: «На уроке увидимся». Но особенно неприятно было увидеть в коридоре пару Гуцул-Зеленова, где последняя высокомерно просканировала Лену взглядом и демонстративно погладила Игоря по голове, обозначив свою территорию. Нелюбовь была взаимной, Полина и раньше терпеть не могла свободный нрав Кулеминой. Когда-то с большим удовольствием распускала про девушку слухи, но теперь Игорь был сдерживающим фактором.
И на второй перемене, и на последующих Гуцул быстро исчезал и появлялся только перед началом очередного урока. Было видно, что ему неймется, что думать об учебе он не может. Мыслями он был далеко, да Лена и не приставала. Тихо дулась, сидя за соседней партой, и грустила.

Перетаскивая маты в угол спортзала, Виктор не заметил, как вошла Кулемина. Она уже переоделась к тренировке и теперь наблюдала за учителем.
- О, Ленка, что-то ты рано. Разомнись пока, а я тут уберу до конца. – Девушка кивнула, начала тянуть мышцы. Степнов старался сосредоточиться на своем важном деле, но как можно сохранять невозмутимость, когда рядом происходит такое…
- А я точно не помешаю? – из коридора послышался девичий голос.
- Ну что ты! Нет, конечно! – В дверях показались Гуцул с Полиной.
Лена при виде этих двоих закатила глаза и, буркнув под нос: «Явились - не запылились», прошла мимо в подсобку за мячом. От учителя не укрылось недовольство девушки, и он пересмотрел свое отношение к новому интересу Игоря.

В то время как Гуцул открыто красовался перед своей пассией, выдавая немыслимые финты с мячом и мешая игре, Кулемина действовала четко. Обида придавала спортивной злости, и это ей было на руку. Но парень так заигрался в виртуозного баскетболиста, что случайно поставил подножку своей партнерше. Она с грохотом приземлилась на пол и схватилась за ногу.
- Гуцулов, ты в своем уме?! – Степнов подорвался со своего места. – Ты сюда играть пришел или дурью маяться?!
- Лен, ты в порядке? – парень не на шутку перепугался и подлетел к однокласснице.
- Руки убери! – зло процедила Ленка сквозь зубы. – Или ты играешь, или личную жизнь устраиваешь! Совсем с этой… - бросила взгляд на улыбающуюся Зеленову, - белобрысой с катушек съехал.
- Лен… - даже сожаление в его голосе не сгладило ситуацию.
- Отвали, сказала! – Поднялась и, прихрамывая, прошла мимо Игоря к лавке. Физрук последовал за ней, предварительно помахав парню, призывая уйти подобру-поздорову. Противиться ученик не стал, взглянул на потирающую лодыжку девушку и ушел, уведя с собой Полину.
- Давай посмотрю, - Виктор присел напротив. – Здесь больно? – слегка нажал на стопу.
- Да, есть немного.
- Ничего, потянула просто, - заключил учитель. – Сейчас принесу бинты, посиди тут.

Пока Степнов заботливо заматывал лодыжку девушки эластичным бинтом, она смотрела на него сверху вниз и пыталась не думать о том, как он близко и как приятна его забота. «Это его работа, в конце концов!» - уговаривала сама себя, но тут же таяла от ощущения теплых рук. Обида на Гуцула была ничем по сравнению с чувствами, которые вызывал учитель.
- Ну вот, готово, - Виктор осторожно поставил на пол ногу ученицы. – Иди переодевайся, я тебя до дома провожу. Дойдешь до раздевалки?
Лена смогла только кивнуть, от его «провожу» тело закололи мурашки, а голос затаился глубоко внутри. Дрожащими руками она натягивала джинсы, потом путалась в шнурках и чуть не забыла сумку. При виде ожидающего ее учителя почувствовала, как начинают гореть щеки.

По дороге домой Степнов нес ее сумку, а свободной рукой поддерживал прихрамывающую ученицу. Травил байки, чтобы хоть как-то отвлечь ее от грустных мыслей, но выглядело это неестественно. Его истории быстро перестали быть смешными и начали раздражать, она молчала и даже не поддакивала. Раньше он втирал бы ей правила оказания первой помощи при растяжениях и методы борьбы с филонящими игроками. А тут… Совсем на него не похоже. Полное отсутствие искренности перекрывало все старания учителя обойти острые углы. У подъезда сухо поблагодарила за заботу и, буквально отобрав сумку, скрылась за тяжелой дверью. Смена настроения ученицы от неважного до отвратительного внесла еще больше сумятицы в мысли физрука.